Висельник и Колесница (СИ)

На расшифровку символов у мосье Александра ушли годы, но, в конце концов, забрезжила истина: из трёх частей, на которые разделена табличка, верхняя и нижняя созданы с единственной целью: затруднить проникновение в тайну. Но последовательность двадцати одного иероглифа средней части – совсем другое дело. Она представляет собой ключ к Книге судьбы. Каждый иероглиф соответствует определённой букве еврейского алфавита, а также одному из великих арканов Тарот. Для того чтобы прочесть Книгу, достаточно соотнести еврейские буквы и арканы. А расположение иероглифов на средней части Mensa Isiasa позволяет вычислить необходимое соотношение. Оставалось добыть Книгу Судьбы.

Ленуару не терпелось заполучить её. С началом похода Наполеона в Россию учёный перебрался в Красный замок, чтобы быть поближе к центру поисков. И вот великий час настал – возвратившийся из очередной поездки Доминик Радзивилл распахнул полы плаща и явил вожделенную цель тысячи поколений эзотериков – золотую Книгу Судьбы. Учёному показалось, что в тот миг призраки всех прежде умерших членов Ордена одновременно издали вздох облегчения. Пока члены капитула вырывали друг у друга Книгу, чтоб разглядеть её поближе, Ленуар томился нетерпением. Только через несколько часов его трясущиеся пальцы ощутили сладость прикосновения к прохладному и гладкому золоту страниц. Ранний исследователь Mensa Isiasa Фосброук предполагал, что левая сторона Таблички отсутствует. На столе перед мосье Александром, освещённая таинственно мерцающим пламенем свечи, лежала недостающая сторона. Сомнений не оставалось: Книга и Табличка – части единого целого. Старик испытывал счастье. Целых две недели! А потом наступило недоумение, быстро сменившееся отчаянием.

- Господа! – вскричал француз со слезами на глазах. – Случалось ли вам когда-нибудь вставить в замочную скважину ключ, замечу – родной ключ, подходящий, потом услышать вожделенный щелчок, а дальше…, а дальше – ничего, замок не желает открываться.

- Почему вдруг? – подтолкнул рассказчика Толстой.

- На табличке начертан двадцать один иероглиф, столько же и букв в еврейском алфавите. Но великих арканов Тарот – двадцать два! О, будь проклят этот лишний аркан! – прежняя злость старика переросла в неописуемую ярость, казалось, ещё миг и он набросится на слушателей с кулаками. – Пока не было Книги, я полагал, что проникнуть в тайну двадцать второго аркана удастся без труда. Но в действительности это оказалось невероятно трудным. Мне бы больше времени…

Ленуар умолк, уронив подбородок на грудь.

Видя, с каким интересом Фёдор слушает историю полусумасшедшего учёного, Максим никоим образом не пытался вмешиваться, хотя и испытывал выжигающее нутро нетерпение. Когда же старик сделал паузу, полковник не сдержался и возопил:

- А как же Елена?! Хватит уже про иероглифы! Давайте про девушку!

- Вздорная, насмешливая девчонка! – немедленно отозвался мосье Александр. – Когда я пришёл с вопросом о двадцать втором аркане, она вначале осмеяла меня, а затем запустила в голову тарелкой.

После этого случая учёного постигло отчаяние – впервые великий Александр Ленуар не смог разгадать криптограмму. Судьба насмехалась над ним, подобно цыганской колдунье. И тогда созрело решение уничтожить проклятую Книгу и, таким образом, разрубить узел. Он спустился к Прозектору, попросил тяжёлый молот…, но лишь только молот занёсся над Книгой, как явился Гроссмейстер Август и остановил Ленуара.

- О, этот человек – сущий дьявол! – старик потряс в воздухе пальцем. – Не возьму в толк, как он проведал о моём намерении…

- Скажите, а может ли упомянутый дьявол причинить вред Елене, как тому мальчику, что не умел останавливать сердце? – поспешил вернуть разговор в правильное русло Максим.

Александр Ленуар, издав смешок, ответил:

- Конечно, стоило бы препоручить злобную ведьму милейшему господину Прозектору, но не позволит князь Доминик. Околдовала она князя, и теперь он по уши влюблён! Впрочем, господа, вижу, что и вы находитесь под властью ведьминых чар. Поверьте человеку, который обладает некоторой толикой мудрости, и который испытывает к вам естественную благодарность – остановитесь, пока не поздно, стряхните цыганские чары и бегите прочь, а Орден с Носителями пускай сами выясняют отношения. Моя участь – пример того, что может случиться с любым, дерзнувшим…

- Как-нибудь сами разберёмся, что нам делать, – перебил Толстой. – Лучше объясните кое-что. На каком языке шёл разговор с Еленой, если вам неведом русский, а она не знает французского? И какого дьявола людям Радзивилла понадобилось тащить вас в лес и бросать одного, таким образом, давая шанс спастись, вместо того, чтобы тихо удавить шнурком или обезглавить при помощи всё той же гильотины?

Мосье Александр хотел возмутиться подобным недоверием, даже бороду уже вздёрнул. Но, мельком взглянув в лицо Крыжановскому, сник и поспешил объясниться: