Висенна

-- Годится. Будет оплачено. Я к казначею сам подойду, он тебя найдет еще до вечера... Слушай, у тебя с дядькой твоим, Бертом Этаваном... ну, который купец "книжный и железный"... как там, дружба, или иное что?

Горелик удивился:

-- Какая дружба? Мы же - родичи! Это ж с его денег я артель поставил. Год, как долги отдал.

-- А где он живет в ГадГороде? Хочу наведаться к нему в гости по старой памяти. Так, чтобы никого не тревожить... лишнего.

Племянник помолчал, внимательно разглядывая наместника. И Спарку было приятно чувствовать: вот человек беспокоится, чтобы не привести к дому родича - невесть кого. Наконец, Этаван-младший, видимо, решил оказать доверие:

-- От "Серебяного брюха" второй проулок к северу. Потом высматривай: Бертов дом по правой стороне. Напротив, по левой, Ведам Таран живет, из суконников. У него по обе стороны входа кони резные.

***

Резные кони оказались хороши. Спарк с удовольствием рассмотрел встающих на дыбы жеребцов. Мастер позаботился передать не только каждый блик на укормленых лошадях, но и тщательно выточил налобные бляшки, заклепки на уздечках, скрученный и подхваченный ветром хвост правого жеребца; каждое звено стальной цепи и даже лопнувшую по воротнику рубаху выводного, всем телом повисшего на этой самой цепи, "отвешивая" вздыбленного коня...

Тут проводник краем глаза заметил движение у входа в проулок. Вздохнул, и решил не привлекать излишнего внимания. Хорошо еще, в городских домах четверти Степна все окна выходят во внутренние дворики, а на улицы смотрят лишь узкие высокие бойницы. Внушительные окованые двери - и та, у которой танцевали резные кони с раздутыми ноздрями, и нужная дверь купца Этавана точно напротив - вполне годились в какой-нибудь донжон. Мой дом - моя крепость. Точка.

Спарк отвернулся от барельефа, поднялся на три ступеньки и торжественно грохнул колотушкой в начищенную бронзовую пластину. Толстенная дверь распахнулась мгновенно. Вышел светловолосый привратник, отряхивая крошки с зеленой рубахи и полосатых серо-синих штанов, босой по летнему времени.

-- Господину угодно?...

-- Берту Этавану привет от его родича Горелика, и срочные известия. - Спарк пока не откидывал капюшон пыльника. Нечего зря людей пугать.

Привратник молча посторонился, и наместник оказался в просторной прихожей. Слуга потянулся закрыть дверь, потом высунул за нее голову:

-- Тебе чего? Хозяин людей нынче не берет! За Золотым Ветром приходи!.. - бухнул полотном, наложил засов толщиной в руку, и только потом пояснил:

-- Голота уличная. Ахтва, как себя называют. Даве кошельки срезали, грабили по закоулкам. Дак сколько-то лет тому их вожаков в степи на собачий корм перевели. Нынешние все остались - боязливая дрянь. Шноркают здесь, не так работы ищут, как высматривают. Что плохо лежит, стянут. Спиной повернешься - нож. А в степь, на явный разбой - боятся!

Спарк вспомнил недавние погони, покрутил головой:

-- Не все боятся.

-- С Гореликом что стряслось? - насторожился привратник, - Дак что ж я болтаю! Пожалуйте к хозяину теперь же!

И наместника повели под бревенчатым потолком в гостевую, широкую и светлую, с большими застекленными окнами... Спарк обратил внимание, что переплеты и стекла в обоих окнах разные. Видать, делались в разные годы, когда у хозяев были деньги на стекло. Слуга отошел к столу в середине комнаты, стукнул маленьким молоточком в медную тарелочку - три раза. И сразу за второй дверью в глубине комнаты послышался шум, скрип ступеней, тяжелое сопение человека, кушающего всегда много и с удовольствием.

Распахнулась дверца и в комнату влетел Берт Этаван. Проводник не видел его давно, но узнал сразу: купец "книжный и железный" выглядел по-прежнему. Улыбчивый здоровяк в самом цвету; румяные щеки, ухоженные волосы и бородка; тщательно выбритое лицо, аккуратно подвязанные рукава, синяя с золотом рубашка на объемистом животе; не сильно уступающие животу плечи, мощная шея... Молнией поперек тела - золотой пояс с кисточками. Широченные шаровары цвета черники, черные же остроносые сапожки. То ли Берт готовился куда ехать, то ли - что вероятней - и дома привык ходить представительно, ради внезапного гостя.

Берт Этаван узнал наместника очень не сразу. Вбежал, остановился по ту сторону стола. Спарк двинул головой, давая капюшону упасть за спину. Потом и вовсе скинул пыльник на руки подскочившему слуге. Берт все стоял, то щуря, то раскрывая глаза. Наконец, одним движением придвинул к столу тяжелую лавку смолисто-золотого оттенка, кивнул:

-- Садись, Спарк!

Жестом удалил привратника. Опустился на жалобно скрипнувшее сиденье, против гостя.

-- Обедать останешься?

Наместник вздохнул:

-- Нет, я по делу. И в городе тайно. Сам ведь костер обещал мне, помнишь?...

Купец понурился:

-- И то правда. Как-то семь лет назад не было столько наушников, и доносы Ратуша брезгливо эдак отклоняла, не читая. Сейчас уже сам бояться начал. Вечером слово не так скажи - утром придут за тобой.

Спарк опустил руки под стол и провел пальцами по холодному металлу Пояса. Сказал задумчиво: