Висенна

-- Мне... тридцать лет скоро. Я такой, какой есть. Тебе страшно, купец? А ведь ты не знаешь обо мне и половины! Что там, -- Спарк внезапно хихикнул, - Наверное, не знаешь даже четверти. Как-то мой знакомый, Великий Маг Доврефьель - гость насмешливо сощурился, -- Мне сказал примерно так: "Чтобы меня запомнили, я голым на столе танцевать не стану!" Вот. К слову пришлось. А любовь... Добрый наместник - первая причина бунта!.. - и осекся. Никогда еще утверждение не звучало так фальшиво.

-- Выходит, ты здесь дважды чужой, -- Берт печально потеребил холеную бородку. - Первое, что не из ГадГорода, второе - что с колдунами все-таки знаешься.

Спарк подпрыгнул на лавке, выскочил из-за стола. Хлопнул ладонями по бедрам, и расхохотался. Весело, заливисто. Отчаянно. Знал, что пожалеет, и все равно остановиться не мог:

-- Не дважды, купец! Не дважды, а четырежды! В вашем городе я под капюшон прячусь, потому как с Волчьего Ручья. Видишь, на мне пояс. Чистое серебро, Берт! Я правитель вольного владения, и не плачу вашему городу ни мытного, ни повозного, ни иного сбора или повинности. Не ваш! Но и в Братстве Волчьего Ручья я не полностью свой. Мое полное имя - Спарк эль Тэмр. Я - воспитанник той самой стаи, которой принадлежит вся степь на время Охоты... Вот оно, твое - дважды!

Гость переломился в поясе, давясь смехом. Отдышался. Выпрямился в рост:

-- Да только это еще даже не середина! Не то, что в Тэмр -- ты нигде у Висенны не найдешь таких глаз, как мои. Слова для их названия у вас нет. Коричневыми, бурыми называют их, торфяными. Кто обидеть хочет, тот сам знаешь, чего в сравнение приводит. А в моем мире - не у Висенны! - они называются просто. Карие. Там наоборот, ваших фиалковых глаз нету, желтых, красных. Да и зеленые - большая редкость... И время у нас, купец, по-разному течет. Там - ночь, тут - десять лет.

Наместник рухнул на лавку. Стер улыбку и продолжил глухо:

-- Но я в своем мире часто чувствовал себя чужаком; да. Бывало, что и придурком. У нас для про таких говорят: "не от мира сего". Может, ради того меня сюда и дернуло... Забудь! - Опоясанный посмотрел на Берта в упор. Купец снова ощутил холодок вдоль спины. - Забудь, понял! И твои пусть забудут все, что я наболтал. Иначе не я - ваш же посадник их... в поджарку превратит!

Берт справился с собой не скоро. Снова вызвал прислужника. Потребовал чистый платок, которым тотчас же и вытер обильно вспотевшее лицо. Потребовал еще графинчик и еще закусок. Спарк сидел, где упал, понемногу остывая. Внутренний голос вяло ругал его за вспышку. Наместник некоторое время потерзался, а потом сказал себе: "Тигры гнева мудрее, чем клячи наставления!" -- и окончательно успокоился.

-- Можешь смело добавить еще одну степень чуждости, -- купец разливал "зелено вино" по чаркам, -- Если ты когда-нибудь вернешься домой, то уже будешь чужим и там. Ведь твой характер, твоя, учено говоря, личность - складывалась здесь. И сложилась.

Спарк без спроса опрокинул свою чарку в рот. Ничего, не смертельно.

-- Получается, я и правда могу только идти вперед, или где-то остановиться. Как в той книжке...

Купец книжный и железный оживился:

-- В какой еще книжке?

Гость снова улыбнулся, представив "Планету Роканнона" издания "Северо-Запад"... на малахитовом прилавке ЛаакХаарского рынка, где Берт который год снимал место.

-- Вижу я, -- купец бестрепетно надавил на больную мозоль, -- Ты жалеешь, что дом покинул. Тебе кажется, что ты от настоящих врагов, дел и поступков убежал к придуманным.

Спарк хмыкнул и согласился наклоном головы.

-- Что ж ты, насквозь меня видишь?

Берт улыбнулся. Чуть ли не впервые с начала беседы.

-- Я, когда к заставе подъезжаю, уже по походке стражника читаю, сколько мыта с меня назначат. Купец на лице цену выцеливает - у нас детская скороговорка такая. Спарк... Эль Тэмр, правильно? Ну. Сбежать от беды - тоже выход. А в нужное время и в нужном месте - хороший выход.

-- Ты купец, тебе, понятно, товар надо беречь.

-- Да и ты ведь не воин. Правитель, наместник, -- возразил Этаван. Тогда Игнат подумал: зачем же спорить? Если бы эскапизм не помогал, то давно бы вымер за ненадобностью. И еще подумал: здешнее и земное общественные сознания различны в самой основе. У Висенны полно неизвестных мест, откуда вполне может что-либо эдакое явиться, и это будет в порядке вещей. Никто не удивится новинкам. Вон Берт спокойно себе разливает по стаканам, и руки не дрожат. А на Земле абсолютной новизне, небывалому, уже неоткуда взяться. Научно доказано, что Земля - шар, и границы Ойкумены очерчены. Все, через них никак! Сбежать - и то некуда; вот эскапизм из чести и вышел. А ведь беглецы от Харальда Нечесаного Конунга - викинги которые - открыли Исландию, да и Америку, как теперь выясняется. И потому человечество тоскует о космосе, или там о параллельных Вселенных, или о путешествиях во времени, что желает вернуть себе прежнее ощущение - когда краев мира не было видно. Даже в воображении.