Висенна

Но пять к одному - все-таки пять к одному. Потеряв десяток, разбойники сбились клином и решили прорываться на юг - Братства было всего четверо, а дружинников пока что удержалось в седлах больше. Сельчане поспешно ныряли в сени. Сын кузнеца осел под забором, стискивая порезанную руку; сам кузнец с разрубленной головой утонул в сугробе. Храбрую тетку прибило копьем к двери; только сейчас Спарк разглядел на ней рубашку со сборчатым воротником - когда-то белую. Трое княжьих все больше перекашивались на седлах... Вот разбойничий вожак встал на стременах, высоко поднял саблю...

И Рикард закатил неимоверно огромный шар пламени в середину сгрудившейся банды. Уцелевшие кони прянули кто куда: сквозь хлипкие заборы, калеча всадников о крыльца и навесы, разбивая им колени об углы срубов, ломая ноги в канавах... Княжий десятник двинул своего жеребца вперед - а этот громадный зверь превосходил статью и весом даже ратинского вороного. Конь смерчем прошел сквозь невысоких разбойничьих лошадок, как кот сквозь мышиную свадьбу, раздавая пинки коваными копытами, опрокидывая в красные лужи мощной грудью, вырывая прямо из боков куски мяса вместе с лоскутами тулупов.

Уцелевшие бандиты бросали оружие. Прежде, чем Ратин или десятник успели вмешаться, родичи кузнеца повалили сдавшихся на снег, острыми стеклянными ножами вспороли животы и одним движением обмотали каждому вокруг горла собственные кишки. Раненых бандитов забивали обухами, как бьют быков, кололи шильями, как колют свиней; а кто был побогаче и потому носил доспех - такого четверо или пятеро держали за ноги и за руки, прижимая к земле, а еще один человек, уперевшись коленом в спину разбойнику, сворачивал ему голову, как гусю или курице.

-- Надо было хоть одного живым, твою так!... -- десятник опустил руку с саблей и другой рукой принялся разжимать наглухо сведенные пальцы. - Шустрики деревенские, ет-ть!

-- Не говори, кума, сама люблю военных... -- Ратин подъехал поздороваться, и согнулся в припадке кашля. Рикард же просто упал с коня - выложился весь. Спарк пошел его поднимать. Майс развернулся к выезду из села:

-- За вещами поеду.

-- Кхос...торожней... акх...там!

-- Не, -- мотнул головой десятник, -- Ни одна сволочь не сбежала... Однако, сильный колдун!

Проводник уже поднял Рикарда. Сельчане толпились вокруг, выкатив глаза.

-- Воды!

-- Ну, Спарк... Кхвоють! Так сдохну и не узнаю! - Ратин шатался и отплевывался, а его знаменитый вороной мелко дрожал, -- Ну, расскажи, как же ты уцелел... тхогда... на стене?

***

Стену Андрей Кузовок ощущал всей спиной. От стены исходило приятное тепло - целый день играло яркое осеннее солнышко, и кирпич хорошо нагрелся. Игнат сидел на том же бревне рядом и точно так же чувствовал тепло вдоль хребта. Чая в этом сне не подавали, а беседа текла неохотно: казалось важнее впитать еще каплю солнца, чем показать свою осведомленность... или даже просто узнать нечто новое.

--...Толкиеновский хоббит меряет свои поступки высшей правдой, а перумовский только силой. Меч там, мегасуперфайерболл, - говорил во сне Кузовок, -- За то и не люблю перумятину. Нету в нем второго слоя, нету глубины, понимаешь? У кого плечи шире, в том и правда. А сила...

-- А сила, -- лениво возражал Игнат, -- Она в ньютонах!

И оба улыбались. О Перумовском хирде, о скрещении алмазного меча с деревянным, спорили не раз. Усатый-Полосатый даже составил краткий вопросник для приходящих в клуб новичков: "Ошибки и глупости при сотворении мира". Видимо, вспомнил его и сейчас:

-- Волки твои... Ведь ни собака, ни волк не могут нести всадника на спине - позвоночник не позволяет. В упряжке еще туда-сюда, а верховых никак. Разве на шею посадить какого гоблинса комариной весовой категории... Так он единственно сможет за ошейник клещом держаться, молясь Орлангуру, чтоб волк не вздумал прыгнуть подальше. Крыльев-то гоблинам не положено, а после такого прыжка обязательно понадобятся...

Игнат зевнул не хуже того самого волка:

-- А-а, так вот почему они не смешиваются, не дают ни гибридов, ни помесей с дикими стаями - даже за столько тысячелетий развития... Они биологически другой вид. А на волков только внешне похожи...

-- Так что ж ты их до сих пор не распознал? Ты же с ними прожил, сам говоришь, десять лет!

-- С ними-то десять. А обычных волков, земных, я только в телевизоре видел. Скелетов волчьих тем более ни разу не встречал. Откуда мне знать, какой там должен быть позвоночник, и как он на ходу изгибается; и что потеет литрами - потому что пот охлаждает бегущего зверя. Тоже приспособление, чтобы волк мог бежать долго, как лошадь...

Над головами собеседников с треском распахнулась старая деревянная рама. До пояса вылез отец Игната, отряхнул красную рубашку в светло-серую клеточку, глянул вниз:

-- Эй, там! На завалинке! Что это вы несете про тысячи лет?

Кузовок в полном ошеломлении схватился за воротник черной водолазки:

-- Игнат, блин!! Ты так больше не... не снись!! Я ж умом тронусь! Это уже не сон, а видеоконференция получается!

Игнатов отец помотал головой: