Висенна

-- Если ты можешь в чате послать... э-э... тещу, обитающую в Нью-Йорке... представляешь, приходит посылка. Опускаю визиты куда положено, наложенный платеж, короче, всю прозу жизни. Разворачиваю трепетно четыре то ли пять слоев хорошей такой оберточной бумаги... Пакет крупы и полпуда сахара. В письме: "Ах, вы ж там голодаете!" -- то ли издевается, карга старая, то ли всерьез такая дура...

-- Издевается, -- уверенно диагностировал Кузовок, -- Как еще можно относиться из НьюЙорка к белорусскому инженеру?

-- А в рыло? - поинтересовался Сергей Крылов, -- Я же все-таки начальник ПМК, а не девочка на телефоне.

-- Первое, из Нью-Йорка особой разницы между вами нет... -- Кузовок убрал с лица русую прядь - А второе, Вам же для этого придется поверить, что данный сон вовсе не сон, а натуральный телемост "здравый разум" тире "съехавшая крыша"...

"Странно", -- подумал Игнат, -- "Кузовок все время сюда хотел. А поверить боится. Отец, напротив, материалист. Но его как раз меньше трясет. Хотя, может он уверен, что все это просто сон?"

-- Проехали! - начальник ПМК махнул рукой. Завозился, усаживаясь на подоконнике, осыпая друзей голубыми чешуйками старой краски. - Со своей верой сам разберусь... Вон то письмо с кольцами, что я месяц назад получил от Ирки, более невероятно, чем твоя история.

-- Когда получил? - Игнат, подпрыгнув, стукнулся макушкой в открытую раму. Как и полагалось во сне, боли не было. - Месяц? Оно же два или три года назад отправлено!! Постой, я сейчас сосчитаю... Ирка и ХадХорд - осень сорок пятого, а сейчас весна сорок восьмого... три тысячи семьсот сорок восьмого... ну да, три года!

Отец сочувственно покачал головой:

-- С тысячелетиями шутки плохи... Ты бы матери приснился, что ли? Переживает!

Андрей беспокойно заерзал по черному бревну синими джинсами:

-- Слушай, я ведь точно крышей двинусь! После всего этого, представляешь, утром проснуться? Мне ж на работу завтра! Офис пластиком провонял от и до... девки тонконогие, пересушенные, как вобла... мода идиотская, глянуть не на что. Пирсинг в... пупке... Я тебе не рассказывал, как одна такая после бурной ночи наделась колечком на вылезшую пружину из матраса? И потом газовщиков звала, чтоб перекусили проволоку? Потому что любовник умотал на работу, а в обед должна была вернуться его жена?

"А я проснусь", -- думал Спарк - "И окажусь в холодной деревушке, провонявшей не пластиком, а погребальным костром. В мире, где все едят всех, но никто друг друга; где в питье засыпают красавку и чемерицу, чтобы потом без помех душить или резать. Где за неполные восемь дней пути дважды рубились насмерть, и оба раза - на волоске вышел... Приключения хороши, когда они необязательны. Как игра. Надоело - нажал кнопку и вышел в систему..."

Впрочем, выйти-то он как раз может. В любой момент. И, наверное, уже был бы дома - наяву. Если бы не то самое письмо, о котором некстати напомнил Майс... Ну да ладно, рано или поздно ведь кончится и "то самое" дело из письма. Миры сошлись, время понемногу сходится тоже. Вот уже три года за месяц; а было - десять лет за одну ночь, как и полагается в легендах. Рано или поздно пойдет день за день. Миры сходятся, как будто корабли, машины или самолеты уравнивают скорости. Можно шагнуть с крыла на крыло... конечно, если внемировой ветер не сдует в туман... Только что его ждет на Земле? Учиться снова, опять ходить в младших? Отвык. Забыл, каково подчиняться дураку или сволочи, выслуживать право жить и поступать по-своему.

-- Так что там за тысячи лет развития твоих мутантов? С чего началось-то?

-- Андре Нортон почитай, -- рассеяно ответил Игнат, -- "Угрюмый удочник", то есть, "Темный трубач", "The dark piper", конечно же... -- думая про себя: а почему не ушел на Землю сразу за Иркой? Вместе с ней? Что мешало?

Пояс.

Власть!

"Настоящая фантастичность Висенны заключается не в магии, а в том единственном", -- думал Игнат, -- "Что здесь я оказался у руля не в пятьдесят, а в двадцать. А раз так, надо и правда потратить годы на хорошее дело. Хорошее не только для меня одного. Как там говорил Нер? "Честь - та же выгода, только для многих и надолго." Раньше сказали бы "Юный ленинец", теперь скажут "бойскаут"...

-- Может, оно и к лучшему, что ты письмом обошелся, а не сам приехал, -- отец вздохнул. - Как тут еще встретят... И будут ласковы они, или угрюмы. И будут в роли злых шутов и добрых судей...

-- Но нам предложат деревянные костюмы, -- подхватил Кузовок, -- Люди?

-- Люди!

***

-- Госпожа Алиенор, не изволь гневаться, где ж их взять? Людей у меня всего только четверо!

-- А чьи тогда кони в каждом дворе?

Десятник потел, то и дело ерошил волосы в подшлемнике. Родичей Алиенор он знал, и все это были такие бояре, на которых дворянин без поместья, служивший Князю "за зерно и коня", мог разве что посмотреть издали, сквозь копья бдительной стражи. Этим не угоди попробуй - так десятником и проходишь до старости!

Командир стражи начал загибать пальцы - левой рукой на правой. Правую крепко ушиб в том самом бою, кисть двигалась плохо. Хорошо хоть, сабля не выпадала.