Вишня и никотин (СИ)

- Кретин, это музыкальная группа. Название «One Direction» тебе о чем-нибудь говорит? Я была на их концерте в прошлом году, - хмурюсь. – Знаешь, как было трудно попасть к ним? Так что оставь свои извращения при себе, - вновь уставилась в тетрадь, накрывая ладонью исписанную страницу. Парень резко берет её, выдергивая. Вскакиваю, ожидая этого, и отнимаю, грубо толкая Дилана в грудь:

- Не трогай мои вещи!

Он проходится языком по внутренней стороне щеки, отступая:

- Это нотная тетрадь, - утверждает, оборачиваясь, и садится в кресло, нагло вытянув ноги, складывая руки на груди. – Ты пишешь песни?

- Отстань, - опускаюсь обратно на стул, взяв карандаш.

- Ты играть-то умеешь? – Господи. Так сложно оставить меня в покое? Даже после того, как я, практически, позволила ему остаться в моей комнате?

- Умею, – рычу, кусая губу.

- Сыграй, - приказной тон заставляет меня обернуться. Щурюсь, ведь парень непринужденно смотрит на меня, словно я должна сию секунду выполнять его поручения.

- Отвали, Дилан! – ругнулась, вновь повернувшись к столу. - Я никогда не сыграю тебе.

Да. Я умею играть, но, если быть честной, то никогда не перед кем не играла. Меня перестали приглашать на концерты с выступлениями, ведь уже который год не могу выйти на сцену. Осознание того, что все будут смотреть на тебя, пугает. Я не в силах так просто закрыть на это глаза и собрать волю в кулак.

Я просто не могу.

- Ты когда-нибудь играла кому-то? – он что, читает мысли?

Мои пальцы дрогнули, а оттого, что я сразу не дала ответ, замявшись, ему стало все ясно. Пускает смешок мне в спину, качая головой:

- И в чем смысл? Бред.

- Заткнись, - выдавливаю из себя, делая вид, что занята написанием песни, но на самом деле мысленно колочу стену руками.

Тяжелый вздох за спиной. Прижимаю коленку к груди, стуча карандашом по поверхности стола. Тишина. Вокруг. Как тогда, в салоне его автомобиля. Просто молчание, без слов. Тихое, но тяжелое дыхание. Тиканье часов, которые хочется разбить гитарой. Моя комната становится предметом моей ненависти. Тру лоб, облизывая губы. Жарко. Душно. Ветер прекратил вламываться в комнату через окно. Хочется выйти на балкон, но я лишена способности двигаться. Передвигаться по собственной комнате. От этой мысли хочется дать себе по щеке, но лишь сильнее напрягаюсь, чертя ровную линию на листе.

Практически рву его.

- Что-то сладкое и кислое, - судя по голосу, он раздражен. – Клубника.

- Вишня, - шепчу, но в такой тишине он кажется криком.

- Точно, Черри.

Закатываю глаза, не отвечая. Только невольно потираю кулон на шее, ведь надеюсь, что он принесет мне удачу и магическим образом заставит Дилана исчезнуть отсюда.

Кто бы мог подумать, что молчание действует на нервы сильнее любых слов, брошенных в мою сторону? Молчание кричит мне в уши, заставляя чувствовать боль в груди.

Выпрямляюсь, расправляя плечи, а то совсем загнусь, сидя в таком положении. Поворачиваю голову, краем глаза уставившись на Дилана, который, к слову, касается пальцем моей гитары, хмуря брови. Интересно, а это лицо может вообще принимать другие выражения?

- Не трогай, - мой голос иной. Уставший.

- Отвернись, - а он все тот же.

- Это моя комната. Не забывай, - напоминаю, сжимая губы в тонкую полоску, ведь Дилан взял гитару в руку, продолжая разглядывать. Поворачиваюсь верхней частью тела, рыча:

- Не смей…

Но он уже крутит колки, тем самым меняя «напряжение» струн. Вскакиваю, подходя к нему, и грубо выхватываю гитару:

- Не. Трогай, - каждое слово произношу отдельно, возвращаясь к столу, и ставлю инструмент возле стула, чтобы чувствовать себя спокойнее.

Господи, больше никогда, Чарли. Никогда не позволяй кому-то оставаться здесь, заходить сюда, заглядывать. Особенно этому Дилану.

***

Парень скрыл свое недовольство, ведь терпеть не может, когда с ним так обходятся. Сверлит взглядом спину девушки, отводя глаза. Разглядывает плакаты. Знакомые названия известных ему групп. Что ж, соглашается, что действительно удивлен видеть это здесь.

На разобранной кровати со скомканным одеялом возле подушки лежит игрушечный мягкий медведь. Дилан усмехается. Невольно вновь смотрит на темную гитару, которая так мозолит ему глаза.

Подзатыльник. Вновь и вновь. Неудачи.

- Если ты с этим не сможешь справиться, то, как будешь решать более сложные проблемы в своей жизни? – мужчина слишком преувеличивает.

Иногда взрослые слишком много надежд возлагают на своих чад. Есть и те, кто считает, что они обязательно должны быть теми, кем они их видят.

Отец видел его музыкантом. Таким, каким не стал сам. Он был готов молиться на музыку, восхваляя инструменты, а парень начинал всем сердцем ненавидеть это все.

Он любил играть, но для себя, без этих побоев и вечных недовольных возгласов отца.

Для себя, только для себя.

Поэтому и жить ему охота для себя.

Дилан удобнее располагается в кресле, упуская громкий выдох. Чарли слышит это, но не реагирует. Она плохо ела, поэтому чувствует, как канет. Глубоко в сон.

Парень вдруг хмурится, осознав то, что кажется ему занятным, но в тоже время непонятным.