Вишнёвая тень (СИ)

– Посмотрела бы я на тебя, если бы ты занимался своими делами, а тебе бах! – и показали бы полуголую женщину! – негодующе прорычала Мирабель, стараясь отдышаться. На этот раз настала очередь краснеть уже Камило:

– Ну ты… Это же совсем другое!

– А в чём разница?!

– Он наш дядя.

– И что с того? Он не может казаться мне красивым?! – рявкнула Мирабель и тут же испуганно закрыла рот рукой.

– Так, – лицедей медленно вытянул вперёд раскрытую ладонь, – А вот теперь всё стало максимально странно.

Девушка зыркнула на него столь грозно, что Камило почудился бордовый блеск в глазах кузины.

– И что ты будешь делать? – с нажимом проговорила она.

– Наверное, для начала извинюсь, что напугал, – парень поднял клубок с пола, отдавая его владелице, – Не задерживайся, ладно?

– Да иду я, – Мирабель встала, приглаживая юбки. На девушку только сейчас свалилось осознание того, чем чревато её желание следовать зову сердца. Может, Камило и не такой, как Долорес, чтобы чесать языком направо и налево, но рано или поздно…

– Кам-Кам, – она поймала кузена за запястье. На этот раз её взгляд был жалобным.

– Всё сложно, да? – негромко спросил лицедей. Девушка кивнула.

– Ладно, ты это… держись, – Камило попробовал ободряюще улыбнуться, но он и сам чувствовал, что вышло так себе. Глядя на влюблённую Долорес, вприпрыжку порхавшую по Касите, парень понимал, насколько безжалостным может быть влечение к кому-либо.

– Ты не выдашь меня?

– Ты чего, Мими, – Камило легонько боднул её лбом в висок: они так делали в детстве, когда мирились, – Ты столько раз прятала меня от бабушки после проделок, что я буду неблагодарным ослом, если не отплачу добром на добро.

– Вы двое, чего застря… – в комнату заглянул Бруно, и, едва их глаза с Мирабель пересеклись, дружелюбную атмосферу как ветром сдуло, – Привет, Мира. Как… там в городе?

– Да как… Как обычно, хорошо всё, – девушка лихорадочно поправила волосы, – М-мы уже спускаемся.

– Madre de Dios, так вот чего он пытался утопиться в речке, – шепнул кузине Камило, едва дверь за Бруно закрылась.

– Он пытался что?! – испугалась девушка.

– Не-не, всё нормально, я просто… Это немного слишком для меня, но я справлюсь, обещаю, – лицедей пару раз щёлкнул пальцами, и, нацепив на себя маску вечного плутовского довольства, вышел в коридор, делая вид, что продолжает разговор, – Так и что тебе там рассказала тётя Пульхерия?

– Про индейцев, – быстро сориентировавшись, ответила Мирабель, следуя за кузеном. Камило даже не пришлось изображать удивление:

– Про каких индейцев?

– Это надо спросить бабушку. Абуэла! Тётя Пульхерия рассказала мне про индейцев, которых вы встретили на пути к Энканто. Мол, они показали вам дорогу через горы.

Хозяйка дома прервала свой спуск по лестнице, хмурясь:

– Ах, да. Было такое.

– Расскажешь? – Мирабель подошла ближе, но тут же ощутила холодность. Настолько болезненная тема? Или дело в другом?

– Особо нечего рассказывать, mi vida. В отличие от Пульхерии я уверена, что эти люди показали нам дорогу только для того, чтобы мы ушли с их земель. Даже пугали тем, что за нами увяжутся злые духи.

– Вот как… – Мирабель кивнула и затихла. Отныне всё, чего ей хотелось – это вернуться к вязанию. Казалось, бабушка видит её насквозь, вплоть до тех закоулков души, о содержимом которых не знала даже сама девушка.

***

Традиционные посиделки слегка разбавил Агустин, снова притащивший Клайва: на этот раз на тележке.

– Полагаю, шутка затянулась, – пробурчала Алма, но заткнуть хихикающую семью она была всё же не в состоянии, – Брунито, ты поближе к выходу, глянь, пожалуйста, кто там стоит в теньке такой стеснительный.

Мирабель обернулась на Луизу, но та и бровью не повела: сказала ухажёру быть после обеда, значит, после обеда. Удивительная выдержка. Видимо, всё ещё ждёт решительных шагов.

– Да, минутку, – Бруно без пререканий поднялся со своего места, втайне надеясь, что его приближение спугнёт незваного гостя.

Но ошибся.

Это оказался совсем молодой парень с копной непослушных шоколадных волос и такой яркой россыпью веснушек, что она казалась пёстрой лентой, положенной на скулы и переносицу. Он стоял под раскидистым каштаном. Увидев Бруно, незнакомец замер, широко раскрыв зеленоватые глаза и прижав руку к сердцу. Предсказатель было решил, что сильно напугал этого юнца, но нет: отворот рубашки юноши шевельнулся, и наружу выглянул любопытный чёрный носик какого-то зверька.

– Добрый день, – поприветствовал парня Бруно, – Меня послали узнать, чего ты хочешь. Нужна какая-то помощь?

– Нет, я… Здравствуйте, – гость протянул левую руку для рукопожатия и стушевался ещё больше.

– Без паники, я тоже левша, – прервал его метания Бруно, тоже протягивая руку, – Как, говоришь, тебя зовут?

– Паоло. Паоло Мартинез.

– А. Твой отец Лучиано Мартинез? – предсказатель не без содрогания вспомнил задиру, гонявшего его в детстве. Видимо, сын пошёл не в родителя что нравом, что телосложением.

– Да, верно, сеньор Бруно… Боже, да что же ты такой вертлявый?