Вишнёвая тень (СИ)

Дом постепенно затихал: его жильцы принимались готовиться ко сну. Традиционная битва за право пользования ванными комнатами – и точно все разбредутся, желая друг другу спокойной ночи. До Джульетты доносились звуки чеканки мяча, тяфканье Уго, порыкивание Гато, смех Пеппы и Феликса и даже скрип тележки, гружёной Клайвом, которого Агустин заботливо пристраивал на ночь не где-то там, а в их совместной комнате. Обалдуй, всё равно добился своего. Впрочем, это всего лишь кактус, каждый имеет право на чудачество.

Комнаты двух главных чудаков дома были вне зоны слышимости Джульетты. Казалось, её дочь и брата связала какая-то мрачная тайна, и как целительница ни старалась, она не могла постичь всей глубины их переживаний. То были не разлей вода – то заперлись по комнатам.

– Бруно? Я принесла тебе ужин, – окликнула предсказателя женщина, предварительно нашаривая ногой дюну по ту сторону стены из песка.

– Джу? – откуда-то сверху высунулась курчавая голова, – Погоди немного, я спущусь.

– Хорошо, – Джульетта поставила корзинку на песок, оглядываясь. Бруно был единственным из тройни, кто не улыбнулся, получив комнату. И было от чего: его обитель напоминала пристанище схимника. Мирабель говорила, что Бруно прекрасно обустроился в застенках, а значит, оставалась надежда на то, что он обживёт и свои покои наверху.

– О, не стоило, правда, спасибо большое, – спустившийся брат принял из её рук корзинку.

– Ешь-ешь, тебе не помешает набрать немножко веса, – улыбнулась ему Джульетта.

– Ты же знаешь, я из веса набираю только щёки.

– Зато они мягкие, – улыбнулась ему целительница, заметив, что брат не накинул пончо, а из кармана его штанов торчит измаранная краской ветошь, – Ты там творишь?

– Да, планирую завтра вручить всем новую посуду.

– О, тогда я постелю красивую скатерть, пусть будет лучший подарок к завтраку!.. Скажи пожалуйста, у тебя всё хорошо?

– Семья приняла назад, есть еда и своя комната – да я благословлён небесами. Чего мне ещё желать?

– Ты выглядишь каким-то… одиноким.

– «Одиноким»? – предсказатель шевельнул плечом, и оттуда показалась любопытная крысиная мордочка, – Я уже и не помню, когда оставался один.

– Ты знаешь, о чём я.

– Джу, я в порядке. Если ты расстроилась насчёт того, что я не пришёл на ужин, то извини, я действительно отвык от посиделок.

– Мирабель, похоже, тоже начала от них отвыкать.

– А при чём тут Мирабель? – его тон неуловимо изменился.

– Она в комнате заперлась. Что-то вяжет. Луиза понесла ей еду, совсем как я тебе.

– И вот так в семье стало одним затворником больше, – то ли пошутил, то ли констатировал Бруно. Джульетта скрестила руки на груди:

– Есть то, о чём я должна знать?

– Например?

Целительница напряглась ещё больше. Это было не в манере брата: отвечать вопросом на вопрос.

– Ты гадал, да? Я слышала краем уха твой разговор с мамитой.

– Давно этот вид допроса называется разговором?

Джульетта не выдержала и хихикнула:

– Да, пожалуй, так его не наречёшь… Что насчёт предсказания?

– Как обычно, – он повёл костистым плечом, – Бруно Мадригаль с плохими новостями.

– И всё же.

– Я разбил табличку.

– Бруно!

– На ней была та тварь. Тень. Не знаю, что это. И она огромная.

Целительница замерла, набирая в лёгкие воздуха:

– А тебе… Тебе не кажется, что семья – чисто теоретически – должна была об этом узнать?

– Нет.

– Почему?

– Потому что ещё на этой табличке была твоя младшая дочь – вот почему! – выпалил предсказатель, показывая крупные зубы.

– О, Боже, – Джульетта прикрыла рот кончиками пальцев, – Как? Что там было? Я имею право знать. Она в опасности?

– Нет, я… Я так не думаю.

– «Не думаешь» или «не знаешь»?

– Не думаю. Фигурка была на переднем плане, примерно так же, как на том, с разрушением Каситы. Только фигурка и тень. И всё.

Джульетта глядела на него не моргая.

– Джу, это всё.

– Ты… ты мог не говорить этого Алме, но я же её мать!

– Не сочти за оскорбление, Джульетта, – его глаза оставались ужасающе спокойными, – Но если бы я с десяток лет назад принёс ту табличку с предсказанием и показал её семье, возможно, Мирабель бы поселилась в застенках вместе со мной.

Едва озвучив это, предсказатель понял, что перегнул палку. Джульетта не нашла, что возразить. Ей казалось, они смогли оставить в прошлом то, что случилось, но нет.

– Ты… мудрее меня, – наконец, произнесла женщина, – И ты пожертвовал собственным благополучием, чтобы защитить мою девочку. Мне бы ужасно хотелось сказать, что нет, что мы справились, но… Мы не совладали с твоей ситуацией, и…

– Прости меня, – Бруно как никогда мечтал провалиться сквозь землю, – Прости, я сказал, не подумав… Джу, прости меня, я не хотел.

– Я знаю, знаю, – сестра шустро стёрла слёзы запястьем, – М-мы же справимся, да? С тенью или чем бы оно ни было.

– Конечно, – Бруно припомнил изображение с таблички. Только Мирабель. Только тень. Никаких сторонних образов. Никаких «мы».

– Ты это, – Джульетта шмыгнула носом, – Всё равно поешь, хорошо? И извини, что оторвала и… наговорила всякого. Ты лучший дядя, который мог быть у моей дочери. Спокойной ночи.