Visions of Inequality: From the French Revolution to the End of the Cold War

Изложение с точки зрения каждого автора. При изложении идей в этих главах я придерживаюсь собственной точки зрения каждого мыслителя (за одним существенным исключением, о котором речь пойдет ниже) и привлекаю критический анализ лишь в той мере, в какой он помогает прояснить их теории. Я стараюсь воздерживаться от критики недостатков и упущений, которые стали очевидны только в ретроспективе. Мое внимание сосредоточено на том, является ли подход последовательным в контексте других взглядов автора, а не на том, например, предсказал ли Кесне, как Революция изменит распределение доходов во Франции, или объясняет ли его работа уровень неравенства доходов в США сегодня. Такие абсурдные примеры полезны для того, чтобы показать, насколько неразумно оценивать работу с точки зрения настоящего: Кесне никогда не ожидал, что произойдет Революция, а тем более раздача земли крестьянам, поэтому отвергать его взгляды на распределение доходов в свете того, что произошло через тридцать лет после его написания, было бы легкомысленно, несправедливо и бессмысленно. Еще более бессмысленным было бы отвергать взгляды Кеснея на распределение доходов, потому что он не смог предвидеть рост доли верхнего одного процента населения США в XXI веке.

Моя цель - почти "быть" тем мыслителем, о котором идет речь, видеть мир, насколько это возможно, с его точки зрения, а не критиковать его за проблемы или упущения в его работах (если только эти упущения не являются логическими ошибками или упущениями в его собственной системе) или подвергать его предсказания детальному анализу. Конечно, иногда я делаю и то, и другое, и все чаще это происходит с мыслителями, более близкими к современности, как, например, с Парето и Кузнецом. Но я делаю это только тогда, когда необходимо представить более острый взгляд на распределение доходов, чем это, возможно, сделал автор, или подчеркнуть некоторые противоречия в его мышлении, или предложить возможные множественные интерпретации. Один из способов осмыслить эту книгу - представить, что каждого из рассматриваемых здесь авторов попросили ответить на один и тот же вопрос: Что ваша работа говорит о распределении доходов в том виде, в котором оно существует в ваше время, а также о том, как и почему оно может измениться?

Исключением из этого общего подхода, предполагающего принятие авторской точки зрения, является критическая позиция, занятая в главе 7, где рассматривается состояние исследований неравенства в социалистических и капиталистических странах в период с середины 1960-х до начала 1990-х годов. Тот факт, что глава 7 объединяет нескольких авторов, отражает суждение о том, что ни один человек того времени как исследователь неравенства не приближается к статусу предыдущих авторов. В то время как в других главах представлен индивидуальный вклад, цель главы 7 иная: объяснить, почему исследования распределения доходов ушли в прошлое в эпоху холодной войны. По сравнению с остальной частью книги, тон главы более категоричен и более критичен по отношению к тому типу экономики, который господствовал как на Востоке, так и на Западе в десятилетия, предшествовавшие концу коммунизма.

Короче говоря, это книга об истории экономической мысли в одной области (распределение доходов), как к ней подходили сами мыслители - насколько это возможно. Хотя иногда я критически оцениваю авторов, особенно в главе 7, мой основной подход можно назвать просто "тщательным следованием источникам", и я стараюсь принимать их труды за чистую монету.

Хронологическое упорядочение. Рассмотренная здесь эволюция мышления о неравенстве отражает представления авторов об основных расслоениях, влияющих на неравенство в их время и в их местах. Рассмотрение этих авторов в хронологическом порядке подчеркивает тот факт, что основные условия, влияющие на неравенство, и представления о нем менялись на протяжении двух столетий.

Хронологический подход, начинающийся до Французской революции и продолжающийся до конца коммунизма, имеет еще одно преимущество - он показывает нам, что неравенство в разное время и в разных местах означало очень разные вещи. Расколы между людьми, классами, полами или этническими группами, которые считались наиболее важными, не всегда были одинаковыми. Однако не стоит путать хронологический подход с телеологическим, подразумевающим постепенное продвижение к окончательной истине. Поколения до нас пытались превратить предрассудки своего времени в некую вечную истину, и мы не должны повторять эту ошибку. Напротив, хронологический подход должен подсказать нам, что ни одна концепция неравенства не существует вне своего места и времени. То, что мы сегодня считаем ключевыми факторами, вызывающими неравенство, в будущем наверняка будет восприниматься по-другому.