Високосный убийца

Во время службы в морском флоте Кент изучал психологию, и Дядюшка Сэм даже оплатил его магистерскую программу. Она пригодилась для допроса пленных на секретных миссиях. Устроившись в Бюро, Кент вскоре попал в ОПА, и добытые тяжким трудом знания послужили новой цели: теперь он не сражался с противниками, а охотился на хищников.

— Отдел убийств полиции Финикса сразу почуял неладное, — пояснил Бакстон. — В фойе дома обнаружили следы крови. Похоже, несколько капель пролились, когда преступник снимал перчатки и бахилы.

— Значит, подготовился, — заключил Кент.

— Кровь в фойе принадлежит отцу, хотя ее там быть не должно: он определенно умер в своей постели, — продолжал Бакстон. — После выстрела в сердце не спустишься по лестнице. Тогда полиция стала искать другие следы. — Босс опять кивнул Брек, и та открыла очередную фотографию. — Вот что они обнаружили.

Нина прищурилась, наклонившись к экрану. На мозаичном полу фойе слабо вырисовывался отпечаток ботинка.

— Будто призрак прошелся, — заметила она.

— Электростатический проявитель, — пояснил Бакстон. — Согласно отчету, эксперты по работе с уликами положили полиэфирную пленку на коврик у выхода. Пыль подняли статическим напряжением, и она пристала к пленке. Ее перевернули, и получился отпечаток подошвы.

— Отлично сработано. — Нина улыбнулась.

— Отпечаток отправили в лабораторию и сравнили с отпечатками в нашей базе данных. Нашлось совпадение с кроссовкой фирмы «Найк», на два размера больше всей обуви отца.

Брек открыла сопоставление двух фотографий — отпечатка с места преступления и образца из базы. Никаких отличий, только следы износа на первой подошве.

Бакстон взял вторую папку.

— Так мы и обнаружили связь с инцидентом, случившимся четыре года назад в Нью-Йорке. Местная полиция расследовала гибель матери, отца и новорожденной дочери в их собственной квартире. Преступник инсценировал двойное убийство и самоубийство. В том деле семья отравилась угарным газом. Отец и ребенок скончались каждый в своей постели, а мать сидела в кресле в главной спальне. Все окна были закрыты, а щели под дверями заткнули полотенцами.

Брек кликнула по файлу из Нью-Йорка. На экране возник снимок четырехэтажного дома.

— Там тоже нашли подозрительный отпечаток подошвы? — поинтересовалась Нина.

— Более того, обувь оказалась тех же марки и размера, как и в случае из Финикса. — Бакстон кивнул. — Доказать сходство между следами износа не удалось, однако ничего удивительного: кроссовки для бега не выдерживают четыре года. Скорее всего, злоумышленник купил новую пару перед вторым преступлением.

— В обоих случаях было инсценировано двойное убийство и суицид. — Уэйд поднял голову от блокнота. — Есть еще совпадения?

— Только одно. — Бакстон молчал, пока все взгляды не обратились к нему. — Преступление в Нью-Йорке совершили двадцать девятого февраля.

— Как и в Финиксе. — Нина повернулась к Уэйду. — Почему именно этот день?

Уэйд опустил ручку и сложил пальцы домиком.

— Те же жертвы, тот же почерк, пусть и не род смерти. Плюс в обоих случаях преступник хотел подставить мать.

— Одна марка обуви, один размер, — добавил Кент. — То же число.

— Никаких признаков взлома, — подхватила Брек. — Убийца проник в дом, никого не разбудив и не оставив улик.

Бакстон кивнул:

— Полагаю, эти дела связаны.

— А может, не только они? — предположил Уэйд. — Вдруг он замешан и в других делах об убийстве и самоубийстве?

— Ему удавалось скрыть преступления. Значит, полиция не проводила дальнейших расследований и не вносила дела в базу данных — они ведь считали, что виновница мертва, — подхватила мысль Нина. — Одно дело было открыто на Западном побережье, второе — на Восточном. Значит, он мог совершать преступления по всей стране, а полиция признавала их убийством и самоубийством. Вряд ли кто-то уловил между ними связь.

— Поэтому заподозрить серийного убийцу было почти невозможно, — закончила Брек. — А он неглуп! — Сотрудница киберотдела открыла новое окно на тачскрине. — Вернемся назад и проверим на двойное убийство и самоубийство каждый високосный год. Мне нужно просканировать несколько баз данных.

— А невисокосные годы? — предложила Нина. — Надо проверить двадцать восьмое февраля и первое марта лет в этих промежутках.

— Расширьте параметры поиска, включите неделю до и после конца февраля, — Бакстон кивнул.

— На сколько вернемся? — поинтересовалась Нина.

Босс задумался:

— Сначала на двадцать лет.

— Есть! — Брек застучала по клавишам. Мгновение спустя она выпрямилась в кресле. — Одно нашлось.

Нина наклонилась поближе:

— Где и когда?

— В Сан-Диего, за четыре года до случая в Нью-Йорке. — Брек щелкнула по текстовому окну. — Дело классифицировали как убийство и самоубийство. — Не отрывая глаз от экрана, она продолжила: — Мать, отец, новорожденная дочь.

— А в перерыве ничего? — осведомился Кент.

— Ничегошеньки. — Брек по-прежнему печатала. — Подождите, в другой системе кое-что появилось… Предыдущие случаи в последний день февраля и первый день марта могут подойти.

Бакстон нахмурился.

— Сделайте список в хронологическом порядке.