Високосный убийца

— Это совсем недол… Ой, быть не может! — Брек принялась быстро листать.

— Что? — Нина не успевала читать.

Брек продолжала крутить колесико.

— В самом начале был случай в Филли[6] двадцать лет назад, затем еще один в Чикаго, шестнадцать лет назад. Затем в Хьюстоне, двенадцать лет назад. После — в Сан-Диего, Нью-Йорке и, наконец, в Финиксе.

— А если все началось не двадцать лет назад? — усомнился Бакстон. — Я выбрал произвольную точку отсчета.

Брек опять застучала по клавишам.

— Вернемся ко времени до Филли… — Минуту спустя она повернулась к Бакстону. — Первый инцидент случился двадцать восемь лет назад. — Женщина побледнела. — Не поверите где.

Бакстон молча посмотрел на нее, явно не в настроении решать загадки.

— В Финиксе! Двойное убийство — отца и новорожденной дочери. Двадцать восемь лет назад. Следующее было четыре года спустя в Лос-Анджелесе.

— Потом еще четыре — и в Филадельфии? — Нина пыталась разобраться в хронологии.

— Верно.

— Так или иначе, — заметил Кент, — закономерность очевидна: он нападает только в високосный год, двадцать девятого февраля.

— Необязательно. — Уэйд погладил подбородок. — Возможно, он убивал и в другие важные для себя даты… — Профайлер повернулся к Брек. — Пожалуйста, перенастройте поиск: оставьте только род преступления.

— Хотите, чтобы я нашла все убийства и самоубийства за последние тридцать лет? — Брови сотрудницы киберотдела поползли наверх.

— Только те, где фигурируют двое родителей и младенец, а виновной считается мать, — объяснил Уэйд. — Это значительно сузит поиск.

Пока Брек просматривала базы данных, Бакстон обратился к членам команды:

— Не факт, что все случаи связаны. Сначала проанализируем ситуацию, потом будем делать выводы. Не забывайте: каждое дело расследовала и закрыла местная полиция.

— Согласна. С другой стороны, этот тип осмотрителен, — заметила Нина. — И весьма опытен.

Бакстон бросил взгляд на Брек.

— Есть результаты?

— Придется подождать. — Ее пальцы бегали по клавиатуре.

Босс повернулся к Уэйду:

— Какой портрет вы бы составили для субъекта?

Так ФБР называло неопознанного подозреваемого. Бакстон фактически признал: он считает убийцу серийным.

— Я всегда начинаю с портрета жертвы. Если не возражаете, сначала рассмотрю дело целиком, а потом уже буду вдаваться в детали. Впрочем, в одном я уверен: мы охотимся на человека, который систематически убивает целые семьи, включая самых беззащитных жертв — новорожденных.

— Он не шизофреник — слишком внимателен к деталям, слишком организован, — добавил Кент. — Мы приходим к важному выводу. — Агент обвел глазами комнату. — Наш подозреваемый — психопат.

Глава 4

Два часа спустя Нина отошла от большой маркерной доски и оглядела написанное.

— Почему именно этот день? Почему?..

Молчание. Раздавался стук клавиатуры, Кент бродил по кабинету, а Уэйд глядел на доску из-за плеча Нины. Бакстон после совещания вернулся за стол и занялся отчетами о расходах, пока агенты пытались найти смысл в бессмыслице.

Блестящую поверхность доски сплошь занимали фотографии, закрепленные круглыми магнитами. Нина добавляла обрывки информации, которую Брек нашла в полицейских архивах по стране, и постепенно начала складываться жуткая картина. Кент разработал специальный код: оттенки маркеров обозначали, насколько команда уверена в исходных данных каждого дела.

Брек завершила поиски двойных убийств и самоубийств. Благодаря показаниям свидетелей, анализу почерка предсмертных записок и прочим доказательствам команда смогла подтвердить выводы полиции о каждом случае. Когда лишние дела исключили, осталось восемь убийств, произошедших за двадцать восемь лет в семи городах.

Нина пробежала глазами по новым пунктам:

— Погодите минутку. Если он убивал каждые четыре года, почему у нас восемь случаев, а не семь?

— Семь на четыре — двадцать восемь, да, — улыбнулась Брек. — Но мы начинаем отсчет от нулевого дела. После него — еще семь. Итого восемь.

Нина покраснела.

— Сначала разберемся с тем, что точно знаем, — спас ее от неловкости Уэйд. — Что общего в портретах жертв?

Кент подошел к доске.

— Все они относительно молодые пары, у которых первый ребенок родился в промежутке от шести недель до одного дня перед убийством.

Уэйд кивнул.

— Этническая принадлежность и доход варьируются, но малоимущими никого назвать нельзя.

— Все жили в городе или пригороде, — добавила Нина. — В сельской местности нападений не было. Разброс, считай, по всей Америке. Два последних убийства произошли на Манхэттене и в Финиксе.

— Поступки субъекта не случайны, — заявил Уэйд. — Выясним причину — быстрее узнаем имя.

Кент шагнул к доске:

— Выборочное нападение.

— То есть? — Нина вскинула бровь.

— Он выискивает людей, которые кого-то или что-то для него символизируют. Судя по охвату жертв, дело не в месте жительства, расе, уровне дохода и религиозных убеждениях.

— Их объединяет рождение первенца. Вот ключевое условие! — сообразила Нина.

— Не просто первенца, — дополнил Кент. — Всегда девочки.

Геррера обдумала слова коллеги.