Високосный убийца

— Медсестра сказала, нужно кое-что проверить. Я ведь употребляла, пока была беременна. Я перепугалась: вдруг мою девочку отберут, а меня посадят?

Геррера поставила себя на место Кармен. Сколько страха она пережила! И перед властями, и перед извергом-парнем, и перед врачами, способными отнять ее ребенка…

— Я выяснила, где палата для новорожденных, и забрала дочку, пока ее не начали осматривать. Медсестра хотела меня остановить, но я подошла к кроватке и потребовала отдать малышку.

Она вновь умолкла.

— Кармен, как вы узнали дочь? На ней была бирка? — вернул женщину к разговору Уэйд.

Та зажмурила глаза, силясь вспомнить. После долгого молчания она выпрямилась и посмотрела на профайлера.

— У нее на лодыжке была такая пластиковая штуковина. Вы про нее?

— Да. Надпись на ней и на вашем браслете совпадала?

— Я не смотрела. Я знала, где моя дочь.

— Откуда?

Кардона сердито нахмурилась.

— Мать ни с кем не спутает своего ребенка! Тем более что в палате лежали только черные и белые дети, она одна была латиноамериканочка.

Нина и Уэйд обменялись взглядами. Кармен и не подумала, что дочку уже унесли на осмотр.

Изучая документы, Брек нашла тысячи случаев подмены детей, особенно в прошлом. Нина поразилась: пациенты и медсестры иногда даже не проверяли бирки перед выпиской!

— Медсестра хотела, чтобы мы с Линдой переночевали в палате. Только зачем? Мы ведь не болели. Пришлось им отдать мне дочку. Мы вышли на улицу, я позвонила другу, и он нас забрал.

— Вы говорили, что употребляли наркотики во время беременности, — напомнил Уэйд без всякого осуждения в голосе. — А вдруг девочка родилась с зависимостью?

— Медсестра сказала, все хорошо, да и я бросила за два месяца до родов.

Кармен противоречила самой себе. То она якобы боялась, что в крови Линды найдут следы наркотиков, то оправдывала раннюю выписку — мол, ломка дочери не грозила.

— А потом? — решил сменить тему Уэйд.

— Я знала: надо бежать из Финикса. Далеко-далеко, чтобы Хосе не нашел. У меня в Бетесде жил двоюродный брат, и вот я подождала несколько дней, заправила машину и поехала на восток.

— Вы добрались с дочкой? По пути ничего не случилось? — уточнил Уэйд.

Нина задержала дыхание и приготовилась услышать про чудовищную аварию, о которой Кардона не сообщила полиции.

— Нет. Проехали всю страну за четыре дня на стареньком «Шевроле». Мы с Линдой жили с братом недели две, а потом его доконал постоянный плач малышки. Я тогда искала работу. Хотела начать жизнь с чистого листа. Все-таки дочка на руках…

И опять Кармен замолчала, ушла в себя. Нина понимала: следующая часть истории необычайно важна для расследования, хотя Кардоне мучительно больно ее вспоминать.

Уэйд подался к женщине.

— Что произошло с Линдой?

Тишина. Профайлер склонился еще ближе.

— Кармен?

— Брат нас выгнал. Сказал, что моя дочка портит ему жизнь. — Она беспокойно потирала руки. — Вместе с Линдой я пошла в специальный приют.

Кардона вновь затихла, крепко сжав губы, — очевидно, не хотела продолжать. Нина чуть не застонала от отчаяния. Да зубной нерв не так муторно удалять, как проводить этот допрос! Пришлось напомнить себе: Кармен в тяжелом состоянии, спешкой ничего не добьешься. Уэйд был опытен и умел задать вопросы так, чтобы собеседница не совсем замкнулась, — а именно это и случилось бы, проводи беседу Нина.

— Расскажите нам о приюте, Кармен, — попросил профайлер.

— Мне там помогли, а еще я познакомилась с девушками, которые тоже употребляли. Они подсказали, где найти хорошую дурь, и дали немножко мне — напряжение снять. Я подумала, они хотят помочь…

— Только они совсем другого хотели, верно?

Кармен кивнула.

— Я попросила еще, и они отвели меня к парню, который продавал им дурь. Он сказал: если присоединюсь к его девочкам, он обо мне позаботится.

Нина сотню раз слышала подобные истории. Кармен завербовали. Еще немного, и она впала в зависимость и оказалась во власти сутенера. Сложно было судить Кардону, не прожив ее жизнь, не прочувствовав ее утрату.

— Я начала на него работать. Пришлось уехать из приюта, чтобы никто не догадался.

Кармен прекрасно понимала: если б там узнали о зависимости, проституции или неухоженном младенце, живо позвонили бы в органы опеки.

Впервые за день Кардона в открытую смотрела Уэйду в лицо, ее глаза блестели.

— Я несколько недель пыталась справиться сама, но не вышло… — По щеке стекла слеза. — Не вышло.

Профайлер твердо повторил вопрос:

— Что произошло с ребенком, Кармен?

Ответом ему были приглушенные всхлипы.

Нина растерялась, однако решила последовать примеру Уэйда и доктора Мэтьюз — не трогать женщину. Доктор уже объясняла: Кармен не любит физический контакт, кроме случаев, когда она первая кого-то касается. Один неверный шаг — и разговору конец.

Кармен шмыгнула носом и взяла у Уэйда носовой платок. Чуть опустила плечи — значит, внутренняя борьба окончилась. Судорожно вздохнув, женщина вернулась к рассказу: