Витамины любви, или Любовь не для слабонервных

С треском открылась дверь машины, я снова подскочила.

— Черт бы побрал этого Коутса! Да и всех их. — Джек плюхнулся на сиденье рядом со мной, в ответ на его ухмылку я захохотала:

— Ну, привет, — и наклонила голову набок.

— Привет.

— Я по тебе соскучилась. — И я по тебе, Колючка. — Он помолчал, изучающе рассматривая мое лицо: — Без те бя вся жизнь наперекосяк.

Я потянулась к нему поверх переключателя передач, поцеловала в нос и шепнула:

— Я так рада… что ты здесь.

— Я тебя люблю, Ханна, — сказал Джек. — Чертовски люблю.

— Я тебя люблю, Джек. И всегда любила только тебя. Хотя твоя речь не стала лучше. — От радости я совсем ослабела.

Джек меня любит. И в моей жизни появилась надежда. Пусть только что рассыпались прахом мои отношения с отцом, которого я всегда считала богом, пусть я чувствовала, что никогда не смогу преодолеть гнев, отвращение и печаль. Пусть мне придется нагонять то, что я упустила в последние двадцать пять лет, отвергнув женщину, которая всегда была самым любящим, терпеливым, благодарным человеком в моей жизни.

— За все десять лет я ни разу не чувствовал себя таким счастливым, — прошептал Джек. — Тебе этого не понять. Ты такая сильная. Все, что бы ты ни сделала, даже самая малость, для меня так много значит. Поэтому я… так переживаю.

— Но ведь ты понял, что я изменилась? Что я была другой десять лет назад? Я знаю, что была неправа, когда пошла на свидание с другим, встречаясь с тобой. Но наши отношения поначалу были такими неопределенными, а я тебя так любила, что мне было страшно. Клянусь, Гай понадобился мне только в качестве защиты от тебя. Я хочу, чтобы ты, наконец, понял: я не спала с ним, когда встречалась с тобой. Мне просто необходимо, чтобы ты мне поверил, и тебе нужно пережить то, что могло произойти. Прости меня и пойми, что я была тогда глупа, но я никогда не была порочной.

— Ханна, — сказал Джек, — это я был глуп. Потому что был упрям. Я себя наказал, не только тебя. Я был человек крайностей: все или ничего, это принцип неплох ой, но он несовместим с реальной жизнью. Я простил тебя давным-давно. Если и сердит на кого-то, то только на себя.

— Ты это точно знаешь?

— Точнее некуда.

Он нахмурился, а я стала гладить его по голове, и складки на его лбу разгладились.

— Джек, я знаю, в машине это неудобно, но все же поцелуй меня еще раз.

— Ну, давай по быстрому, а то мне надо идти.

— Ох! Куда же? — Я старалась скрыть разочарование.

— В свою машину, я поеду за тобой к тебе, и там мы всю ночь будем любить друг друга. Без всякой спешки.

В обычных обстоятельствах я бы захихикала. Но сейчас я была опьянена желанием и боялась верить происходящему.

Мы вбежали в мою квартиру, он плавным движением притянул меня к себе и стал целовать. Я уже ничего не соображала. Обычно ведь чувствуешь грань между радостью и печалью. Но тут я не могла описать свои эмоции. Как будто в комнате вспыхнули звезды, мир завертелся вокруг нас. Страсть и радость бурлили в моей душе, меня подхватило вихрем, хотя, возможно, это было дело рук Джека, бросившего меня на постель. Мои чувства воспаряли и погружались в бездны, а я хватала губами воздух, не в силах видеть ничего вокруг, мне было страшно — как будто я в полном сознании погружаюсь в безумие.

Но я заставила себя перестать бояться, на этот раз, целиком отдавшись своим ощущениям, чувствуя каждый удар своего сердца, каждое прикосновение Джека. Я позволила себе утонуть в ощущениях без отстранения от происходящего, как бывало раньше. Для меня существовал только Джек. Я поняла, что такое отдавать, и отдавалась ему, как никогда раньше, чувствуя, что и он делает для меня все. Мне никогда не нравилась, у меня даже вызывала отвращение фраза «заниматься любовью», она казалась мне скользкой, мерзкой, надуманной, меня от нее передергивало. Но сейчас я даже вскрикнула, потому что осознала вдруг ее смысл, оценила глубину ее значения. Это стоило риска, стоило страха, потому что даже страх я ощущала в те минуты как блаженство.

Потом Джек лег рядом, так что его лицо оказалось над моим. Он поцеловал мою шею, прикоснувшись губами к тому месту, где билась сонная артерия, и сказал:

— Как хорошо, Ханна, что ты опять со мной.

— Просто не верится, что я тебя отпустила так надолго, — улыбнулась я. — Ты мне так дорог.

Он погладил мои волосы.

— Знаешь, когда мы познакомились, мы были очень похожи. Оглянись вокруг и поймешь, сколько ты потеряла. Ты потеряла свою маму. И ты отключилась от осознания этого горя, тебе стало легче жить, ты притерпелась к своему горю. Ты почувствовала, что справишься, если не будешь позволять себе теплых чувств, станешь сдержанной. Потому что настоящая страстная любовь — это и ласка, и неудержимость, и забота, а для тебя это было слишком болезненным напоминанием о том, что потеряно. Легче и безопаснее жить безо всего этого, выбрать для себя жизнь в тени.

Я прижала его к себе.

Глава 38