Витя Малеев в школе и дома

На другой день все вышло не так, как я ожидал. Я хотел после уроков зайти к Шишкину и в последний раз серьезно поговорить с ним. Но так как я всем говорил в школе, что Шишкин болен, то все наше звено решило навестить больного товарища. Я испугался и сейчас же после уроков помчался к Шишкину, чтоб предупредить его. Прибегаю к нему. Он увидел меня и говорит:

– Знаешь, я могу уже вверх ногами стоять! Нужно стать у стенки, перевернуться и держаться ногами за стенку.

– Некогда, – говорю, – сейчас вверх ногами стоять. Ложись скорее в постель.

– Зачем?

– Ну, ты ведь болен.

– Как – болен?

– Да я ведь всем говорил в школе, что ты болен. Сам ведь просил!

– Ну, просил!

– А теперь вот сейчас к тебе ребята придут.

– Да что ты!

Тут он моментально нырнул в постель, как был, в одежде, в ботинках, и накрылся одеялом.

– Что же мне говорить ребятам? – спрашивает.

– Что ж говорить? Говори, что болен. Больше говорить нечего.

Скоро пришли ребята. Они разделись в коридоре и вошли в комнату. Шишкин натянул одеяло до самого подбородка и с беспокойством поглядывал на ребят.

Ребята говорят:

– Здравствуй, Шишкин!

– Здравствуйте, ребята! – говорит он. А голос у него такой слабый-слабый! Ну прямо настоящий больной!

– Вот зашли тебя навестить, – сказал Юра.

– Спасибо, ребята, садитесь.

– Ну, как ты себя чувствуешь? – спросил Ваня.

– Да так…

– Лежишь?

– Лежу вот.

– Скучно тебе небось лежать все время? – спрашивает Леня.

– Скучно.

– Ты один весь день?

– Один. Мама на работе. Тетя в училище.

– Мы теперь будем к тебе приходить почаще. Ты извини, что мы не приходили: думали – ты скоро выздоровеешь и сам придешь.

– Ничего, ребята, ко мне Витя каждый день приходит.

– Мы к тебе тоже будем каждый день приходить, хочешь? – предложил Слава.

– Хочу, – говорит Шишкин. Не мог же он сказать – не хочу!

– А что у тебя болит? – спросил Юра.

– Все болит: и руки и ноги…

– Что ты? И даже ноги?

– Да. И голова.

– И что? Все время болит?

– Нет, не всё. То пройдет, пройдет, а потом как заболит, заболит!

– У нас в квартире у одного мальчика тоже вот так все болело. У него ревматизм был, – сказал Вася Ерохин. – Может быть, и у тебя ревматизм?

– Может быть, – говорит Шишкин.

– А доктор что говорит? – спросил Ваня.

– Ну, что он говорит!.. Что ему говорить? Ну, высунь язык, говорит. Скажи «а», говорит.

– А какая болезнь, не говорит?

– Болезнь эта вот… как ее?.. Апендикокс.

– Что же это за болезнь такая – апендикокс?

– Сам не знаю, – пожал Шишкин плечами.

– А чем тебя лечат?

– Лекарством.

– Каким?

– Не знаю, как называется. Микстура.

– Горькая или сладкая?

– Горькая! – сказал Шишкин и скорчил такую физиономию, будто на самом деле микстуры попробовал.

– Когда я был больной, мне тоже микстуру давали. Ох, и горькую! Я не хотел пить, – сказал Дима Балакирев.

– Я тоже не хочу.

– Нет, ты лучше пей, скорей поправишься.

– Я и то пью.

– Это ничего, что горькая, – сказал Леня. – Ты выпей микстуры, а потом ложку сахару в рот.

– Хорошо.

– А об уроках не беспокойся. Вот начнешь поправляться, мы тебе будем уроки носить и помогать учиться. Ты нагонишь.

– Ничего, нагоню! – говорит Шишкин.

Тут я заметил, что из-под одеяла высовывается нога Шишкина в ботинке. Я испугался. Думаю: вдруг кто-нибудь из ребят заметит! Но ребята разговаривали с ним и не замечали ботинка. Я подошел потихоньку и накрыл одеялом ботинок.

– Ну, ребята, – говорю, – он пока еще слабый, так что вы не утомляйте его. Идите себе домой.

Ребята стали прощаться:

– Ну, до свиданья. Выздоравливай, поправляйся. Мы к тебе завтра зайдем.

Ребята ушли. Шишкин вскочил с постели и запрыгал по комнате.

– Вот как все хорошо вышло! – закричал он. – Никто не догадался. Все в порядке!

– Ну, нечего радоваться! – сказал я. – Мне с тобой нужно серьезно поговорить.

– О чем?

– О том, что тебе надо в школу вернуться.

– Я и сам знаю, что надо, а как я теперь могу? Ты же сам видишь, что не могу.

– Ничего я не вижу! Я решил сегодня с тобой в последний раз поговорить: если ты завтра же не придешь в школу, то я сам скажу Ольге Николаевне, что ты не больной вовсе.

– Зачем? – удивился Костя.

– Затем, что тебе надо учиться, а не гулять. Все равно из тебя никакого акробата не выйдет.

– Почему – не выйдет? Посмотри, как я уже научился вверх ногами стоять!

Он подошел к стенке и стал вверх ногами. Тут отворилась дверь, и вошел Леня.

– Послушай, – говорит, – я тут свои перчатки забыл… А это что? Послушай, ты чего вверх ногами стоишь? Шишкин вскочил на ноги и растерянно остановился.

– Так вот ты какой больной! – воскликнул Леня.

– Честное слово, больной! – сказал Шишкин и покраснел как вареный рак.

Он заохал и заковылял к постели.

– Брось притворяться! Говорил, руки-ноги болят, а сам тут вверх ногами ходишь!

– Честное слово, болят!

– Ну, не ври, не ври! И когда ты успел одеться? Ты, значит, одетый в постели лежал?

– Ну ладно, я тебе открою секрет, только ты поклянись, что никому не скажешь.

– Зачем я буду клясться?

– Ну, тогда я ничего не скажу.

В это время в коридоре послышались чьи-то шаги. Дверь приоткрылась, в комнату заглянул Ваня и сказал:

– Ты скоро, Леня? Мы тут тебя все ждем.