Витязь

Размолвка между ним и девушкой травила все существо Корнилова. Ежечасно ему казалось, что вот-вот Лиза обратит внимание на какого-нибудь другого мужчину из полка, а ему даст отставку и позабудет навсегда. Она обладала невероятной чарующей красотой и он не раз слышал, как ее прелести обсуждали его товарищи по полку. На все каверзные вопросы офицеров на счет Лизы и их отношений, Павел упорно молчал, не желая даже намеком показать, что безумно влюблен в эту своенравную девицу, которая поначалу была такой послушной и ласковой, а отныне, видимо, ощутив свою власть над ним, решила показать свой характер. Однако, он прекрасно осознавал, что многие просто опасаются приближаться к Лизе, зная про их отношения и что Корнилов просто так не позволит девушке встречаться с кем-нибудь еще.

— Я пришла пожелать вам удачи, завтра, — сказала Лиза тихо, с такой заботой в голосе, что сердце Павла сильно забилось. Она подняла на него свои огромные ласковые глаза. Корнилов, затрепетав под ее прелестным взором, вмиг растаял и глухо произнес:

— Простите меня, Елизавета Андреевна. В последний раз я погорячился. Не надобно было с вами так говорить…

— Я и не обижалась на вас, Павел Александрович, — произнесла Лиза по-доброму и улыбнулась ему. — Я хотела кое-что подарить вам…

— Да?

Она приблизилась к нему на минимальное расстояние и достала из кармана драгоценную изумрудную брошь и протянула ее Павлу. Корнилов увидел на ее маленькой ладони, огромный изумруд овальной формы, оправленный в серебро.

— Я хочу, чтобы она была с вами. Моя матушка дала мне эту брошь, сказав, что она оберегает человека от насильственной смерти.

— Но, зачем же вы…

— Завтра Вам предстоит страшный бой, я знаю, — сказала она с горечью. — Я хочу, чтобы этот талисман оберегал вас всю войну…

Дрожащей рукой, Корнилов взял брошь с ее нежной ручки и внимательно посмотрел на драгоценность в своей ладони. Диковинный изумруд, переливающийся и сверкающий, навел его на мысль, что это слишком дорогой подарок.

— Но эта брошь стоит целого состояния. Я не могу ее взять, — сказал он, протягивая драгоценность обратно Лизе и пронзительно смотря на ее лицо.

— Вы очень дороги мне, Павел Александрович, — тихо ответила Лиза и своими ручками, настойчиво закрыв его ладонь с брошью, прижала его руку к его груди. — Я боюсь за вас. Прошу, не отказывайте мне…

— Лизонька, вы слишком добры ко мне, — проворковал Корнилов, окончательно растаяв. Мысли о том, что он дал себе зарок — не приближаться к ней, в тот же миг, вылетели из его головы. Сжав в ладони ее подарок, Павел протянул вторую руку к ее волосам, заплетенным в косу и ласково провел по ним. — Я положу ее вот в этот карман. — Он, проворно чуть расстегнув доломан, положил брошь в потайной карман. — Она будет прямо здесь, — он похлопал по месту слева на своей груди. — Здесь у моего сердца. Я сохраню ваш дар… когда война окончится, я непременно отдам вам ее обратно… моя ласточка… Я хочу чтобы вы знали, что вы всегда будете в моем сердце…

Лиза не ожидая, от молодого человека таких ласковых любовных слов, невольно расторгалась. Его взор загорелся темным светом. В следующее мгновение Павел сделал шаг к ней и, схватив ручки девушки в свои ладони, начал целовать их с неистовством и горячностью. Уже через некоторое время его губы как-то умело переместились на ее шейку и щеки, и молодой человек с силой прижимая стройный стан Лизы к своей груди, прошептал ей страстно на ухо:

— Мне было плохо без вас, моя ласточка, так плохо… Я думал, что вы уже никогда не посмотрите в мою сторону.

— В прошлый раз вы так разгневались, что я думала… — попыталась объяснить Лиза.

— Я понимаю, понимаю… я сам во всем виноват, Лизонька, — срывающимся от страсти голосом прошептал он над ее губами. Его широкая ладонь вмиг обхватила ее затылок, притягивая ее головку к своему лицу, а его губы начали с неистовством целовать ее губки, делая ей почти больно. Лишь, спустя какое-то время он выпустил ее рот из своего натиска и хрипло попросил. — Прошу вас, моя радость, пойдемте тотчас со мной… прошу вас…

Поняв, на что он намекал, Лиза напряглась. Его неистовые ласки, которые с каждой минутой становились все более смелыми и дерзкими, заставили ее задрожать. Но, как и в прошлый раз в ее головку ворвалась мысль о том, что она не имеет права быть здесь с Корниловым, принимать его ласки и поцелуи. Что это грешно и неправильно. А он все страстно шептал у ее ушка о ее красоте и о том, что она непременно должна пойти с ним немедля.

— Павел Александрович, — пролепетала она, пытаясь отстраниться от его губ, которые с безумной радостью исследовали ее рот. — Я не думаю…

— Прошу, не отказывайте мне, сейчас… иначе я сойду с ума… прошу вас…

Осознание того, что она нужна ему, в сей миг, что он до сих пор желает ее и неравнодушен к ней, ворвалось в мысли Лизы. Ее сердечко сильно забилось. Она понимала, что не может отказать ему, потому что недельные страдания показали ей, что он тоже нужен ей.

— Хорошо, — лишь одно слово прошептала Лиза, сдавшись под его напором и ощущая, что все ее тело отвечает на его призыв.