Витязь

Неистово стегая коня, Корнилов, галопом, влетел в лагерь и направил вздыбленного жеребца в сторону походного лазарета. Уже через миг, он увидел Лизу, которая как раз приблизилась к палатке с кувшином воды. На ней, как и утром было темно-серое простое платье и белая косынка. Увидев Павла, Лиза помахала ему рукой и улыбнулась. Не останавливая коня, молодой человек на полном скаку, приблизился к ней. В его голове стучала одна безумная мысль — затоптать эту коварную лживую девицу копытами лошади насмерть. В безумном порыве, Корнилов почти наехал на девушку, но в последний момент резко натянул поводья, осадив коня. Его жеребец встал на дыбы. Лиза отшатнулась, видя перед собой вздыбленные копыта лошади. Неимоверным усилием воли, Корнилов взял себя в руки и заставил коня опустить ноги.

Придя в себя от испуга, Лиза спросила:

— Что-то случилось? — она внимательно и ласково смотрела на него снизу вверх.

«Вот гадина! — подумал Павел, — даже не раскаивается!»

— У вас есть муж, сударыня?! — процедил Павел, испепеляя ее темным злым взглядом.

Только, в этот момент, Лиза заметила, что Корнилов очень бледен и его глаза полыхают бешенством. Она удивленно округлила глаза лишь на миг, а затем ее прелестный взор наполнился болью и нежностью.

— Да… Я хотела вам все рассказать… — тихо пролепетала Лиза, зная, что ее слова ложь. Ибо, с того самого первого дня, когда она раненая пришла в себя и когда Корнилов стоял склонившись над нею, она даже на минуту не допустила мысли рассказать ему правду. Да и после того опасалась, что он узнает правду. Поскольку, дико боялась, что тогда ее упоительный сладостный сон закончится в один момент. Как это, видимо, происходило сейчас, в этой суровой реальности. Ведь, она отчетливо знала, что такой правильный мужчина, как Корнилов никогда бы не решился на любовную связь, зная, что у нее есть муж.

Она хотела, сказать что-то еще, но Корнилов прошелся по ней убийственным взором и перебил ее.

— Да?! И вы говорите это так спокойно?! Да вы… — у него сперло в горле от обуревавших его чувств и он, судорожно сглотнув, проклокотал. — Вы просто армейская шлюха! Я более не желаю вас видеть!

Он резко рванул коня и, бросив последний уничтожающий взгляд на Лизу, бледную словно полотно, развернул своего жеребца. Яростно ударив коня по крупу, Корнилов, словно вихрь умчался в сторону леса, более не оглянувшись.

— Павел… — прошептала Лиза, ему вслед, цепенея от боли. Но, перед нею стояло лишь облако пыли. Руки ее затряслись и она едва не выронила кувшин с водой. На ее глазах навернулись слезы отчаяния. Все было кончено. В тот миг, когда его взор возненавидел ее, а с его любимых губ сорвались гадкие оскорбительные слова, ее сердце разбилось на тысячи осколков. — Так и должно быть… — шептала она себе. — Все правильно, такая я и есть…

В этот момент около палатки показался верхом Николаев. Узнав в плачущей девушке сестру, он, немедленно, воскликнул:

— Лиза!

— Петруша? — пролепетала Лиза, видя, как поручик проворно спрыгнул со своего коня и приблизился к ней. Она бросилась в его объятия.

— Лиза, как ты выросла, — прошептал ласково Петр, рассматривая ее прекрасное заплаканное лицо. Он вдруг отстранился и внимательно посмотрел на сестру. — Нам надобно серьезно поговорить, — начал он. — Что это за история с майором Корниловым? — сказал он так тихо, что бы кроме нее никто не расслышал его слова. — Ты замужняя женщина, а творишь такие непотребства!

— Я не хочу говорить об этом… — пролепетала Лиза и вновь заплакала.

Петр опешил. Он, без лишних слов, обнял сестру и начал ласково гладить ее по голове.

— Все будет хорошо, — произнес ласково Петр. — Я обо всем позабочусь. Пойдем.

Спустя час поручик Николаев, посадив Лизу на круп своего жеребца, увез ее из полевого лагеря, до ближайшей почтовой станции, которая была еще не занята французами. Там, купив еще одну лошадь, Петр пересадил Лизу отдельно и до самого Петербурга, держал железной хваткой поводья ее лошади, как будто боялся, что сестра исчезнет…

Павел скакал не долго. Лишь до излучины реки, где был крутой обрыв над рекою.

Резко остановившись на зеленом склоне над водой, он проворно вытащил из ментика драгоценность, завернутую в шелковый платок. Стремительным движением, сбросив платок на землю, он оставил в своей руке лишь ее брошь. В следующий миг он замахнулся, намереваясь выкинуть камень в реку. И тем самым не только отомстить ей, но и одним действом выжечь все воспоминания о Лизе из своего сердца. Но, его рука сначала замерла, как бы ни решаясь, кинуть брошь. А потом медленно опустилась. Он раскрыл перед собою ладонь. Его взор, бешенный темный и ужасный долго смотрел на этот переливающийся камень, который всего две недели назад спас ему жизнь.