Витязь

— Это не ваше дело, Евгения, — отрезал Павел и, резко захлопнув томик стихов, положил его на походный столик. — И, вообще, оставьте меня, я хочу спать, — докончил он раздраженно и, театрально упав на постель, закрыл глаза. В следующий миг он ощутил, как она оказалась рядом и схватила его за руку. Он открыл глаза и увидел, что Евгения пожирает его взглядом.

— Павел Александрович, выслушайте меня, — пролепетала она срывающимся от волнения голосом. — Едва я увидела вас, я поняла, что люблю вас.

Она наклонилась над ним и, видать, хотела поцеловать его. Но Павел, окончательно опешив от ее поведения, проворно выставил руку, придерживая ее, чтобы она не приближалась к его лицу.

— Евгения, вы переходите все границы! — воскликнул он нервно, поднимаясь на постели и добавил. — Благовоспитанные девицы так себя не ведут. И ваши признания совершенно не к месту, сейчас.

— Вы так говорите из-за этой Лизы? Она в вашем сердце?

— Евгения, не заставляйте говорить вам вещи, от которых вам будет больно, — ответил глухо Корнилов и окатил ее ледяным взором. Эти признания в любви девушки только раздражали его. — И прошу вас, уйдите.

Он увидел, как на ее глазах навернулись слезы и она быстро развернувшись, ретировалась из палатки. Павел проводил ее долгим недовольным взглядом и устало упал на подушку.

— Неужели я никогда не смогу полюбить никого кроме этой гадкой зеленоглазой девицы? — прошептал он тихо самому себе. — Неужели она никогда не исчезнет из моего сердца. Как все надоело…

Санкт-Петербург, особняк Арсеньева,

1813 год, Май

В тот весенний день, сильно похолодало и пошел нежданный снег. С самого утра Лиза ощущала себя нехорошо и боль внизу живота усиливалась с каждым часом. Вечером в особняк Арсеньева был вызван домашний доктор, а на рассвете второго числа, Лиза разрешилась от бремени пухленьким, крепким мальчиком, которому дали имя Виктор.

Еще в прошлом году, в начале декабря Арсеньев, поправившись от своих недугов, снова попытался наладить интимную жизнь с женой и даже, однажды, появился у нее в спальне. Но Лиза, едва увидев старого мужа у себя, прикинулась больной и сослалась на сильное недомогание и головную боль. Арсеньев влюбленный в свою юную жену оставил ее в покое, сказав, что на утро пригласит доктора. Так, Лизе удалось продержаться от домогательств мужа почти две недели. А потом, после грандиозного приема в честь будущего наследника, у Василия Дмитриевича начался очередной запой. Так как Арсеньев совершенно не мог контролировать свою тягу к горячительным напиткам. Собственно, тот самый запой и стал роковым для него. Многолетнее пристрастие к спиртному и расстройство здоровья, вконец, доконали его и в начале года после очередного приступа подагры у Арсеньева случился перитонит и он умер.

Для Лизы это известие стало ударом и она сильно печалилась. Хотя она и не любила мужа, но все же не желала ему смерти. Даже уверения Матрены о том, что Василий Дмитриевич совершенно себя не жалел и пил словно лошадь, не успокаивали ее и Лиза почти на неделю погрузилась в мрачное печальное настроение. Она думала о том, что нехорошо и нечестно поступила с Арсеньевым, скрыв от него, что беременна от другого, а он, наверняка, не заслужил этого. И теперь, он умер. Поделившись своими горестными мыслями с Матреной, Лиза в ответ от горничной услышала, что Василий Дмитриевич не заслуживает слез молодой женщины, поскольку взял Лизу замуж против ее воли, совершенно не думая о том, что его молоденькая жена будет мучиться с ним стариком многие годы. И, видимо, Господь увидел страдания Лизы, как сказала Матрена и освободил ее от старого ненавистного супруга.

В день похорон в доме Арсеньевых появился единственный сын Василия Дмитриевича, Аркадий, который по завещанию был основным наследником всего имущества и приехал из-за границы только для того, чтобы вступить во владение.

Он ехал из Венеции с мыслями о том, что есть некая хитрая молодая девица, которая на старости лет окрутила его отца и, безусловно, заставила переписать завещание в ее пользу, а ему, Аркадию, придется наверняка оспаривать завещание в свою пользу, так внушила ему жена Наталья. Он приехал один, оставив жену и сына за границей, намереваясь объясниться с молодой мачехой в неприятных фразах. Но каково же было изумление Аркадия, когда в парадной его встретила юная прелестная особа, в интересном положении, чрезвычайно приветливая с чарующей улыбкой.