Витязь специального назначения

 --То-то. Право, судари мои, я что могла - сказала, -- скупо усмехнулась старуха, -- погодите.

 Оба обернулись.

 --Возьмите, пригодится, -- бабка протягивала им какую-то засушенную хвойную веточку, похожую на отросток туи.

 --Исполать тебе, бабушка,-- поклонился Акела, усвоивший уже, что в этом языческом мире слово "спасибо" никто не понимает,-- а что делать с ней?

 --Когда уже будете проезжать светловодский лес, на привале бросьте в костёр. А вон того мясника здорового видите?

 Они повернулись - здоровый рыжий мясник был на прежнем месте.

 --Видим, и что? ... твою мать... -- растерянно выругался Акела. Бабки на прежнем месте не было, словно в воздухе растаяла.

 --Да, -- серьёзно сказал Барс, -- пошли, Борисыч, командировочные и проездные выписывать. Я так понимаю, что Клим во что-то крутое встрял.

 --Пожалуй. Насчёт пьянки и баб - это скорее к Соловушке относится, -- и оба спешно зашагали к дому Ставра.

 ... Боярин, против ожидания, возражать не стал.

 --Поезжайте, витязи. Воинская дружба - святое дело. Да и, к слову сказать, Кнез Великий сам покуда не знает, куда вас девать. Оставил он это на моё усмотрение. Вот вам грамоты Великого Кнеза, с ними вас любой послушает, как если бы ему сам Бран указал. Выручите друга - все вместе ко мне, много у меня с вами задумок связано, только вот время не пришло.

 --Помоги тебе Сварог, боярин, -- поклонились друзья, принимая из рук Ставра грамоты и тяжёлые мошны с серебром.

 --Ништо. А чтобы у меня за вас сердце лишний раз не болело, дам я вам двух витязей в дорогу.

 --Это ещё зачем? -- поморщился Барс.

 --За нами, что ли, глядеть будут? - напрямую резанул Акела.

 --Да если и поглядят, -- усмехнулся боярин, -- что плохого? Али задумал чего неладное?

 Вот ехидный старикан! Одна улыбочка чего стоит.

 --Не люблю чужих глаз, -- устало сказал Акела, -- в таких делах я должен каждому доверять.

 --Да они не так чтобы очень уж и чужие, - Ставр подошёл к двери и открыл её, -- заходите, молодцы!

 В комнату вошли... Серж с Малышом.

 --Этих берете?

 --Этих? Да запросто, -- засмеялся довольный Барс, обмениваясь с ними рукопожатиями.

 --Вот и ладно. Когда в дорогу?

 --Да, пожалуй, что с утра. На ночь как-то не с руки.

 --Тогда доброго пути, отдыхайте, набирайтесь сил. А ты, - добавил он, обращаясь к Барсу,-- до княжеского терема меня проводи.

 Когда они ушли, Серж с Малышом тоже заторопились. И в дорогу собраться надо, да и попрощаться кое с кем. В итоге он остался в гордом одиночестве и от скуки принялся анализировать ситуацию.

 Не придумав ничего умного, он крепко уснул.

 "Разум мой не силён и не слишком глубок,
 Чтобы замыслов Божьих распутать клубок.
 Я молюсь и Аллаха понять не пытаюсь,
 Сущность Бога способен постичь только Бог."
 Омар Хайям, "Рубаи"

Глава 4. "...Если есть там соловьи, все разбойники..."

 Слава, грустно подперев ладонью щёку, смотрел в окно. Настроение было, как говаривал Борисыч, хреновато-задумчивое. Погода тоже не радовала. Какая-то серая хмарь, дождя нет, но и солнышко не шибко-то балует. Сама по себе жизнь в деревне его не угнетала, - деревенский он и по рождению и по жизни. Труд крестьянский был делом насквозь привычным. Хоть и времена другие и места, -- дальше некуда (шутка сказать - другое измерение), а вилы, они и в Африке вилы.

 Лето подошло к концу, в Грушевке началось время заготовок. Уже скошены хлеба, убраны репища, отлущили горох. С огородов убрана последняя морковь да редька, уложены и перестелены соломой румяные зимние яблоки. Наносили бабы да девки красные из лесу ягоду малину, сизую чернику, голубику с дымчатым налётом, не прошли и мимо боровой бруснички и алой клюковки. Насушена для пирогов клубника, земляника отварена в меду.

 В погребах уже ждали своего часа кадушки с солёными рыжиками, исходили смородно-укропным духом крепкие груздочки. Бочки с квашеной капустой спущены сюда совсем недавно, - будут зимой и щи наваристые и, при случае, есть чем привести в порядок голову после праздничных возлияний.

 Начиналось время охоты и рыбалки. Тоже ничего нового, разве что вместо привычной "тулки" двенадцатого калибра самострел, так кто им в детстве не баловался? А уж рыбалка здесь... Мужики сбивались в ватагу, всем гамузом начинали заготовку рыбы на всю деревню. Под большим навесом у дощатых столов ставили бочки и прямо из реки рыба потрошилась и укладывалась. По мере наполнения их развозили по домам на телегах. Мелочёвку, присолив, развешивали вялиться под крышей навеса, - будет зимой и наваристая юшка. И, что хаактерно, никакого тебе рыбнадзора.