Витязь специального назначения

 --А чего тут раздумывать, кто я и кто она? Ведь до чего умна старая, меня щучит да учит. Да за ту науку мне бы руки ей целовать. Нет уж, разлюбезный, пока она в силе--ей старшой и быть. Уж не посетуй, коль что не так.

 Новая "старшуха" быстро взяла новосёлов в оборот, чтобы не пошёл среди людей разброд и шатание. На сходе была поставлена задача за эту зиму привести более или менее в порядок свои хозяйства.

 Савельевна грамотно использовала тот факт, что паслёновые не распространены в остальной Руссии. Уже по санному следу снарядили небольшой обоз. Собранные по по­гребам излишки помидоров, огурцов, кабачков они вывезли на продажу уже в виде готовых солёностей, не продавая свежих плодов. Диковинный товар, хоть и запрашивали до­рого, шёл нарасхват, поступали заказы на дальнейшие поставки.

 За счёт средств, выделенных от этой негоции, закупили семян для посева, пополнили дворы птицей и скотом. Наскребли даже на полотно, одёжку пошить. Та, что на себе была, давно поистрепалось. Это помогло поднять до нормального уровня многие семьи, особенно овдовевших женщин и тех, которые приютили у себя сирот. Многих и многих оставил без мужей, детей и родителей проклятый змей.

 Лесные стражники, оставленные для охраны, службу несут исправно. Но при таком изобилии свободных женщин холостяковать долго не смогли -- поголовно оженились. Только боялись теперь нагоняя от начальства, то есть от него, Акелы.

 --Ты зазря-то мужиков не дёргай, - попросила Милёна.

 --Если у них со службой ажур, так ведь и я не зверь. Но коли уж где прогнутся, пусть не обижаются.

 --Не греши зря, старшой, со службой у них всё в порядке.

 --Вот старшой сам и посмотрит.

 Милёна с ходу уцапала любимого когтями за шевелюру, изрядно отросшую за месяцы пребывания в этом мире.

 --Это как понимать прикажешь, что ты мне на слово не веришь?

 --Где это ты видала старшого, который своих воев со слов жены проверяет? - засмеялся Акела, не пытаясь вырваться.

 --Но ты мне веришь? - не унималась женщина.

 --А то.

 --Смотри у меня, - она выпустила волосы.

 Стражники пришли на следующее утро, с опаской поглядывая на, хоть и временного, но всё-таки начальника. Они первым делом поинтересовались - дальше-то что делать, ведь на службе они? Этот вопрос Акела решил на "раз-два". Он устроил смотр амуниции и вооружения. Всё было в порядке.

 --Службу нести, как несли. В казарме спите или у бабы под бочком - не моё дело, если страже не в ущерб. Вражины разные теперь деревню не оставят в покое, а мы здесь будем не всегда. Продолжай молодёжь обучать ратному делу, за то отдельное жалованье платить будем.

 После внушения витязь выплатил стражникам повышенное жалованье за всё прошедшее время и за месяц вперёд. Мужики ушли воодушевлённые, обещав живот положить за Леоновку. Старший Оладья, деликатно задержался и попросил, ежели можно, поподробнее рассказать о тех врагах, о которых только что говорил Акела. Тот счёл вопрос разумным.

 --Дело на нас важное возложено, - пояснил он, - враги могут быть самые разные - обычные лиходеи, нечисть, а может, с виду добрые люди, но смотрите зорко, - рядиться они могут под кого угодно. Здесь женщины наши, старики. Ну, как возьмут их враги и под топор или пытку поставят, чтобы нас обезручить?

 --Да нешто можно так делать? - растерялся стражник.

 --У нас нынче враг такой, для которого ничего святого нет, помните это и ушами не хлопайте.

 Оладья ушёл, озадаченный донельзя. С Галиной Савельевной разговор получился не в пример сложнее. Как выяснилось, она ввела его в Совет старейшин или как там этот орган самоуправления называется.

 Шагая к заметной сосёнке в палисаднике, он отметил новые дома, стоящие вдоль новой улицы. Добротно поставленные заборы и палисадники под окнами в стиле их преж­него мира. Остро пахло свежими стружками и древесиной. Где-то уже вспаханы огороды, на других суетились люди. Незнакомые ему пейзане здоровались с ним, причём, весьма уважительно.

 Савельевна, как обычно, заварила ему цейлонского чая. Как она умудрилась сохранить этот запас? Или - что это за запас такой?

 --Галина Савельевна, ну, меня-то зачем в этот Совет ввели? Вы сами умнее умного, да ещё Милёна со Славкой. Да вы такое сможете за минуту придумать, чего я вовек не со­ображу.

 --Не спорь, - отрезала упрямая бабка, - тебя люди уважают, дом свой у тебя здесь стоит, ты не чужой, ты местный. Где-то стражников подстегнуть, чтоб не расслаблялись. Я этого не смогу, командир ты. Какое безобразие случись - кто лучше рассудит?

 --Да ты или Славка легко рассудишь, они тут все против вас дети. Жизнь прожила, ни у кого ума не занимала, я сам против тебя ещё пацан.

 Савельевна, тем временем, уже разливала по стаканам свою самогонку, подставляла тарелки с соленьями.

 --И не спорь даже, и не спорь. Как сказала, так и будет, мне ведь тоже заступа нужна за спиной. Лучше самогоночки выпей, это я уже новую выгнала. И я с тобой за компанию разговеюсь, за здоровье наше, али откажешь?