Витязи морей

Конечно, для того чтобы поставить флот свой на бо́льшую высоту сравнительно с русским, султан и его помощники в этом деле — сперва Эски-Гассан, затем Гуссейн-паша — приглашали корабельных инженеров из Франции и Швеции, и суда-то строились лучше, чем их строили в России, притом в самом спешном порядке, но как можно было переделать в короткий срок порядки, царившие во флоте?

Из подданных султана самыми лучшими моряками были греки, и те суда, где они в экипаже были в большинстве, обыкновенно сражались и с большим умением, и с отчаянной храбростью. Но конечно, будь у Ушакова корабли так же хорошо построенные, обшитые медью, как турецкие, а не обросшие ракушками и морской травой, не изъеденные морским червем, обитавшим в севастопольских бухтах, результаты его побед были бы совсем другими, и это надо понимать прежде всего при их оценке.

IV

Через несколько лет после заключения мира в Яссах и самому Ушакову представилась возможность быть в Константинополе именитым почетным гостем, познакомиться со своими противниками на Черном море, посетить доки и эллинги, где строились новые суда и чинились старые, — словом, из страшного врага превратиться в дорогого друга: в 1798 году император Павел I вступил в союз с Турцией против Франции, и Черноморский флот призван был действовать в Средиземном море заодно с турецким против французов, причем полному адмиралу турецкого флота Кадыр-бею приказано было султаном Селимом не только быть в подчинении у вице-адмирала Ушакова, но еще и учиться у него.

За время, протекшее с окончания последней войны с Турцией, политическая обстановка в Европе чрезвычайно осложнилась в связи с Великой буржуазной французской революцией.

В начале 1793 года был казнен на эшафоте король Людовик XVI; Франция, объявленная республикой, вводила у себя новые общественные и государственные идеи; место старой родовой знати, которая частью была уничтожена, частью эмигрировала в другие государства — между прочим, и в Россию, — заняла талантливая буржуазная молодежь, действия которой не могли не привести и привели, конечно, к столкновению с правительствами соседних государств, стоявших на страже монархической власти и всего, что ей было присуще, что ее поддерживало и питало. Но Франция в весьма короткое время не только создала огромную армию, но еще и выдвинула для нее десятки блестящих молодых генералов, из которых один, Наполеон Бонапарт, оказался гениальным полководцем. Его победы над войсками такого сильного государства, каким была Австрия, заставили австрийского императора подписать очень невыгодный для него Кампоформийский мир (в 1797 г.), по которому к Франции отошла вся Ломбардия (северная часть нынешней Италии, бывшая тогда под властью Австрии), переименованная в Цизальпинскую республику, а за три года до того Франция присоединила к себе Голландию, переименованную в республику Батавскую.

Такое быстрое и уверенное перекраивание карты Европы, такое победное шествие новых республиканских идей, конечно, испугало русскую императрицу Екатерину, которая умерла среди приготовлений к войне с Францией, обещав своим союзникам — Австрии, Пруссии и Англии — всемерную помощь и сухопутными войсками и флотом. Восстание в Польше, поднятое под предводительством Костюшко, ясно показало ей, что революционные идеи, идущие из Франции, для нее действительно опасны. Но она не успела активно вмешаться в дела Западной Европы, и это сделал ее сын и наследник Павел, писавший своим полномочным послам при дворах Берлина и Вены: «Оставшиеся еще вне заразы государства ничем столь сильнее не могут обуздать буйство сея нации, как оказательством тесной между ними связи и готовности один другого охранять честь, целость и независимость».

С этой целью в первую голову были посланы одна за другой две эскадры в помощь Англии из состава Балтийского флота, а затем, когда вполне определилось, что позиция Турции стала враждебной Франции в связи с экспедицией Наполеона Бонапарта в Египет, черноморская эскадра получила приказ идти в Константинополь на помощь Турции.

Султан Селим III, незадолго перед тем дипломатично отклонивший содействие России в борьбе с Францией, теперь, напуганный движением огромного французского флота к Египту, сам обратился в Петербург за этим содействием. Так Ушаков сделался в Константинополе желанным гостем; к нему относились с большим почтением, ему показывали все, что готовилось для затеянной войны, у него просили советов.

Сам султан, переодетый в платье боснийца, ездил на шлюпке около эскадры Ушакова, состоявшей из 6 кораблей и 7 фрегатов, чтобы собственными глазами увидеть суда, наносившие когда-то поражение за поражением его флоту. Он подарил не только золотую с бриллиантами табакерку Ушакову, но и кучу червонцев для раздачи русским матросам, которые должны были защищать его от возможного покушения на Константинополь французов.