Витпанк

Он вытащил из кармана какой-то черный предмет и протянул его Джонни. Это была гротескная каменная статуэтка в виде ящерицы, около трех дюймов длиной.

— Что это? — спросил Джонни.

— Один из приспешников Вечной Бездны. Не бойтесь, он уже мертв. Дивный Народ — это само по себе не шуточки, но похоже на то, что Блейк оказался в рабстве у еще более мрачных сил. Вечная Бездна! Знаете что я скажу, — волшебник наклонился вперед, — я не советовал бы вам даже думать о том, что за существа обитают в Вечной Бездне.

Он выпрямился.

— Ну да, впрочем, ладно. За дело!

Изумительный Макс взял у Дорин коробку, и началась утомительная работа по замене лампочек.

Луиза и Джонни уселись на диване.

— Я ужасно себя чувствую из-за Вардов, — сказала Луиза. — Плюс вообще ужасно себя чувствую.

Джонни кивнул.

— Наверное, стоит посмотреть на это и с положительной стороны, — пробормотал он. — Все-таки удалось избежать конца мира, и все такое…

— Да, наверное, — согласилась Луиза.

Волшебник вернулся в гостиную и плюхнулся в кресло.

— Вот и еще одного кризиса еле удалось избежать, — сказал он. Затем сунул руку в карман и достал выкрученные пробки.

— Дорин, — попросил он, — не могла бы ты снова включить электричество?

Девушка в купальнике взяла пробки и вышла из комнаты.

— А как этот другой волшебник собирался вызывать Вечную Бездну? — спросил Джонни.

— Понятия не имею. Я не могу разыскать его, соответственно, не могу и спросить. — Макс крикнул в дверь: — Эй, Дорин! Ты ведь не видела сегодня Блейка, не правда ли?

Голос Дорин отозвался откуда-то издалека:

— Что?

Макс прокричал свой вопрос вторично, повысив голос.

— Конечно, видела! — крикнула в ответ Дорин. — Я же говорила вам. Это он и дал мне эти лампочки.

Солнце начинало подниматься над горизонтом. Дубы, пальмы и сухощавые сосны понемногу выплывали из мутного, словно помои, рассвета. Дым над фермой Вардов кривым столбом поднимался к небесам.

Волшебник опустошал свои карманы, вынимая последние лампочки, оказавшиеся лишними. Одна из них упала и разбилась о кофейный столик; по столешнице, угрюмо гавкнув, юркнула маленькая металлическая ящерица.

— Боже пресвятый! — прохрипел волшебник, вскакивая с места. — Дорин! — взвизгнул он.

Слишком поздно. Гудение холодильника, шепчущий голос диктора в радиоприемнике, хриплое дыхание кондиционера — все возвещало о возобновлении поступления в дом электричества. И, разумеется, лампочки — лампочки зажглись повсюду. Лампочки задушили надвигающийся рассвет: они испускали тьму, гуще дегтя, чернее черного бархата, выстилающего внутренность гроба.

Джонни понял, что до сих пор никогда, в сущности, не сталкивался с тьмой. Существовала темнота безлунной ночи, темнота лишенной окон полночной комнаты — но рядом с этой новой тьмой они просто терялись. И уже сейчас, хотя это не могло быть ничем иным, кроме его воображения, ведь до их прихода оставалось еще много часов, — Джонни показалось, что он слышит первые громовые шаги.

Джеффри Форд Док Агрессии, человек из жести № 2