Витпанк

Ведя машину прочь от центра города, Аманда время от времени посматривала на пришельца, в напряженной позе сидевшего справа от нее. В целом ее маскировка сделана вполне убедительно, подумала Аманда. Может быть, всякие мелкие детали и были неверными — разные внешние мелочи, — но в конце концов пришелец выглядел как человек, говорил как человек и даже пахло от него по-человечески. Он вполне мог задурить головы девяносто девяти наблюдателям из ста, а может быть, даже и больше. Но у Аманды всегда был хороший глаз на мелкие детали, а в тот конкретный момент, когда она заметила пришельца в Саут-Мэйне, она была восприимчива более чем обычно: вся — голые нервы, все антенны наружу.

Разумеется, она не занималась специально охотой за пришельцами — ей просто нужно было какое-нибудь развлечение, небольшое возбуждение, что-нибудь, чтобы заполнить огромную зияющую пустоту, которую оставил в ее уик-энде Чарли Тэйлор.

Аманда планировала этот уик-энд с Чарли весь месяц. Ее родители собирались на три дня на озеро Тахо, ее маленькая сестра выпросила себе разрешение поехать с ними, и Аманда оставалась одна во всем доме — только она и кот Макавити. И Чарли. Он собирался подъехать к ней в пятницу вечером; они бы вместе готовили обед, скурили бы ее заначку отборной травы и посмотрели бы пять-шесть фильмов для взрослых из коллекции ее родителей. А в субботу выехали бы в город покататься по злачным кварталам и пошли бы в ту купальню в Фолсоме, где все раздеваются и забираются в гигантские джакузи; а потом в воскресенье…

Ну, словом, ничего этого не произошло. Чарли позвонил ей в четверг и отказался. «Случилось кое-что важное», — сказал он, и Аманда очень хорошо себе представляла, что именно: его похабный маленький кузен из Нового Орлеана, время от времени прилетавший оттуда без всякого предупреждения, только и всего. Этот бесчувственный ублюдок, по-видимому, даже понятия не имел, как Аманда ждала этого уик-энда, сколько он значил для нее, как больно было ей оказаться вот так отшитой. Она столько раз перебирала в уме запланированные на уик-энд события, что чувствовала себя почти так же, как если бы уже испытала их — настолько они были для нее реальны. И вот внезапно все это стало нереальным.

Целых три дня сама по себе, весь дом в ее распоряжении, а семестр еще только начался, и о домашних работах можно пока не думать, а Чарли так кинул ее! И что ей было теперь делать — обзванивать в отчаянии весь город в надежде вытащить какого-нибудь старого дружка, чтобы он составил ей компанию? Или подобрать в городе кого-то незнакомого? Аманда терпеть не могла развлекаться с незнакомыми людьми. Она была наполовину готова поддаться искушению отправиться в большой город, и пусть будет, что будет — но ведь там все сплошь подонки и извращенцы; она знала, чего от них можно ожидать. Какая это потеря — то, что нет Чарли! Она была готова убить его за то, что он отнял у нее уик-энд.

Однако теперь у нее был пришелец. Дюжина этих жителей звезд прибыла на Землю в прошлом году — не в летающих тарелках, как все ожидали, а в маленьких капсулах, плававших в пространстве, словно семена молочая. Они приземлились по широкой дуге между Сан-Диего и Солт-Лейк-Сити.

Их естественный облик, насколько можно было понять из отрывочных слухов, представлял собой нечто вроде огромной медузы с рядом немигающих пурпурных глаз вдоль одного из колышащихся краев, но их обычной тактикой было заимствовать тело первого же из встреченных аборигенов — и пожирать его, превращаясь после этого в его точную копию. Один из пришельцев сделал ошибку, превратившись в бурого горного медведя, а другой в рысь — должно быть, они сочли их доминирующими на Земле формами. Но зато все остальные облеклись уже в человеческие тела, что стоило по меньшей мере десяти людских жизней.

После этого они отправились налаживать контакты с правительственными лидерами — и разумеется, их очень быстро выловили и распределили: кого в сумасшедшие дома, кого в окружные тюрьмы. Но в конце концов — как только наружу просочилась истина о том, что они собой представляют, — все пришельцы оказались в специальном лагере для интернированных в Северной Калифорнии.

Естественно, вокруг пришельцев была поднята ужасающая шумиха: бесконечная болтовня в газетах и по телевизору, рассуждения того или иного теоретика относительно сущности их миссии и природы их биохимии, буйные домыслы насчет того, что некоторое количество их соплеменников до сих пор остаются где-то необнаруженными, замышляя бог знает что — и разная прочая чепуха в том же роде.

Затем правительство прикрыло эту тему: больше не появлялось никаких официальных оповещений, кроме того, что с визитерами «ведутся переговоры». Через некоторое время весь инцидент выродился в тупые анекдоты о пришельцах («Почему пришелец перешел дорогу?» — «Потому что он был на другой стороне!») и устрашающие маски на Хэллоуин. Вскоре он переместился в людском сознании на задний план и оказался прочно забыт.