Витраж (СИ)

Стражники остановились напротив резных дверей, сложив времмы крестом. Намек Миракл понял сразу и сделал шаг назад. Люты были отъявленными дуэлянтами и скрестить с ними стрелу мог только такой же безумец.

— Госпожа ожидает вас, — оповестил его через пару минут один из стражников. А потом жерди времм неохотно раздвинулись.

— Как любезно с ее стороны, — улыбнулся зодчий.

В комнате горел огонь. Его языки устроили шальной танец за кованой решеткой камина. Почему-то это было первым, что бросилось в глаза Мираклу. Вокруг стояли книжные шкафы со свитками и рукописями — он бы многое отдал за возможность изучить их содержание. Сама же хозяйка кабинета даже не соизволила головы повернуть. Ее резкий профиль и густые черные волосы, стянутые в высокий пучок, зодчий узнал сразу.

— Советница Мендейра, — Миракл по-франтовски поклонился женщине, впрочем, зная о ее насмешке над подобными вещами. — Простите мой поздний визит.

— Пустое, зодчий, — она небрежно кивнула ему, — интересные разговоры рождают приятные ночи. Так считают у нас.

Миракл тонко улыбнулся: кому как не ему знать о снах все. Если госпожа советница имеет в виду их, конечно.

— Вы слишком высоко оцениваете мои способности… Боюсь, увлечь вас разговором о новых пошлинах РадоСвета, будет непросто.

— И что же надумали наши уважаемые часовщики? — Мендейра все же развернулась к гостю лицом, а затем в несколько широких шагов подошла к мужчине.

Миракл усмехнулся. Про себя, разумеется. Лютки всегда нравились ему своей холодной властностью и напором. Не чета некоторым эфларским барышням, всю жизнь проводящим в салонах и пользующимся стрелой только для вызова прислуги.

— Вряд ли вы назовете их уважаемыми после того, как я скажу. Давайте оставим политику до завтра.

— Жаль, я уже надеялась поупражняться в злословии… Придется найти достойную замену, — ее острый взгляд придавал всему лицу отпечаток хищности. Сразу видно, живет при дворе Королевы.

— У меня есть подарок для вас. Он очень долго не мог вернуться домой, блуждая по чужому времени. Но теперь он здесь.

Миракл не увидел, но почувствовал, как с Мендейры спала привычная насмешливость. Она подалась вперед, следя за движениями мужчины. И вот посреди величественного кабинета застыл детский домик. Такой нелепый и чужой, сотканный из разорванных кусков затерявшихся судеб. По рваному короткому выдоху зодчий догадался — советница все поняла.

— Когда-то часовщики забрали этот дом у лютов, превратив его в военный трофей… Он сильно повлиял на мою жизнь. Можно сказать, заставил стать тем, кто я сейчас.

Мендейра молчала. Она подошла к детской игрушке, проведя рукой по черепичной крыше. Когда-то по ней били настоящие дожди, а под — спали живые души. Но потом все заставили набитыми чучелами со стеклянными глазами и шелковыми крыльями.

— Я проследил за клубком семьи, которой он принадлежал. Старшая дочь хозяина до сих пор живет в Чернолюте. Ей бы не помешало хорошее наследство…

— Почему? — ее голос стегал лучше хлыста, коим укрощают огнеящеров. — Почему ты возвращаешь его? Хочешь что-то взамен… вы всегда хотите что-то взамен.

А ведь она, должно быть, застала ту войну, отрывисто подумал Миракл. Люты живут дольше людей, хоть и куда меньше духов. А Мендейра, не смотря на юное лицо, далеко не девочка. Не могла ли она знать тех, кто жил в том доме?

— Я уже получил все, что мог. И даже больше. Теперь настал черед отдавать.

Лютка отрывисто кивнула, и дом исчез в серебряном вихре. Миракл грустно улыбнулся, все-таки к этой вещице он успел прикипеть.

— Хотя… кое-что я бы попросил у госпожи советницы.

— Говори, зодчий.

— Расскажите об одной своей рыжей ученице. Мне страсть, как хочется узнать, кто научил ее махать времмой.

Мендейра усмехнулась, и в ее взгляде заплясали отблески камина.

— Тогда стоит присесть к огню — ночь обещает затянуться.

Комментарий к Время отдавать (Миракл, Мендейра)

В комментариях можно написать героев для следующих драбблов. И тем самым вдохновить автора на новые части)

========== Каждому свое место (Марк/Дейла, Елена) ==========

Что было бы, если Марк не стал новым телом для Астрагора, а пережил войну и продолжил свой путь в политике.

Под ним трепетал город. Тысячи тлеющих огоньков чужих судеб ползали где-то внизу, копошась в рутинной суете. А он стоял, возвышаясь над ними всеми, как когда-то стояла Она. Марк представлял, что сжимает руку, и эти жалкие букашки извиваются, хрустя тонким хитином из мнимой защиты. В этом мире есть лишь одна сила — власть. И тот, кто вкусил ее, не ведает границ.

Конечно, пока ему предстоит играть по правилам: строить из себя борца за права угнетенных, вежливо улыбаться всем этим замшелым советникам, погрязшим в собственной тупости… Но ничего. Настанет его черед. Скоро Марк займет место на трибуне РадоСвета и вот тогда… Ляхтич зажмурился, представляя, как один за другим изменяет законы, указы и догматы, так преданно охраняемые Астариусом. Он будет тем, кто перепишет историю под себя.

— Ты тут? — его отвлек тихий женский голос.