Витражи. Лучшие писатели Хорватии в одной книге

Сэр Баттлби, чей вклад в науку мы оцениваем очень высоко, найдет ответ на свой вопрос в разделе «Переходные и заключительные статьи» настоящей «Феноменологии мелкого», где одновременно рассматриваются и другие, не столь уж малочисленные замечания, а также дружеские предложения. Касательно последних ожидания составителя оказались оправданными, что подтверждает правильность всего подхода. Тот, кто занимается мелким, рискует обречь себя на одиночество ввиду того, что лишь редкие люди, такие, например, как сэр Баттлби, член Британского королевского общества по исследованию сущности, правда, наряду со своими главными научными интересами, которыми были и остаются именно исследования сущности, обращают внимание на мелкие явления. Создается впечатление, что от научного интереса к мелкому удерживает страх, что незначительность размеров предмета исследования может передаться самому исследователю. Нередки же случаи, когда тот, кто занимается бациллами или бактериями, вдруг просто исчезает, хотя еще миг назад сидел над своим микроскопом, так что, видимо, такого рода опасения небезосновательны. Открытость нашего подхода, разумеется, обязывает нас принять во внимание самые мелочные замечания и даже придирки, при условии, однако, что они касаются мелкого. Многие же, имея в виду нечто мелкое, выражаются довольно крупно. Мы, однако, стоим на той точке зрения, что в малом, равно как и в большом, следует придерживаться темы.

Моль, как действительно точно подмечено, представляет собой своеобразного антагониста шелкопряду. По сути она бабочка, и это лишний раз доказывает, что природа часто награждает высшими признаками более низкие существа. Так, бабочка, сама нежность, сама мимолетная красота, в обличии моли прогрызает дыры в нашей одежде. Особой привередливостью она не отличается, но больше всего любит шерсть. Может питаться и всяким тряпьем, единственное, с чем у нее будут проблемы, так это с новым платьем короля, и в такой ситуации гораздо лучше смогла бы сориентироваться блоха. Наблюдения подтверждают, что цвет моли меняется в зависимости от цвета одежды, которой она в данный момент питается, поэтому мнение, что одежда определяет человека, несомненно, следует расширить, распространив его и на того, кто эту одежду ест. Моль не переносит некоторые запахи, в то время как к цвету она совершенно безразлична. Первое обстоятельство широко используется против нее, второе же ей, так сказать, на руку. Полиглотская ориентация моли доказывается тем фактом, что она с равным успехом может съесть платье и из французского, и из хорватского гардероба. Не важно, каким словом будет называться помещение для одежды, главное – регулярно его проветривать.

Разновидность «книжной моли» умеет питаться и непроверенными идеями, она даже может окраситься в их цвет, если этого требует дух времени. Таким образом, моль может быть олицетворением постоянства, которое проявляется не в сопротивлении, а в исключительной приспособляемости. При этом ясно, что моль при всех изменениях, на которые ей приходится идти в соответствии с тем, чем она в данный момент питается, остается молью. Есть среди моли и такие экземпляры, которые видят в этом какой-то высший смысл. В конце концов, разве все те, кто становился носителем не только цвета, знаков различия, но и самой сути исторических этапов, громыхавших у них над головами, в минуты катастрофических переломов истории не утверждали, что под цветом, знаками различия и в отрыве от сути времен они остались такими, какими и были? То есть, говоря без экивоков, обычными людьми? Правда, исчезло шесть миллионов точно таких же, обычных людей, такой же моли, которая оказалась слишком чувствительна ко всяким газам, но об этом написано в другой книге, которую съела другая моль.

В будущем, в течение грядущего столетия, моль сожрет бумагу, на которой она увековечена, а черви источат полки, на которых стоят тома «Феноменологии мелкого». Задолго до этого черви съедят ее прилежного составителя, и есть опасение, что такая же судьба ждет и его снисходительного критика сэра Баттлби. Что ж пользы в том мелкому, которое увековечено таким образом?

Скажем здесь упрямое «И ВСЕ-ТАКИ!», потому что на этом месте даже Гегель не нашел бы других слов.

Мате Матишич

Поклонница (первая часть драматической трилогии «люди из воска»)

Действующие лица:

ВИКТОР, драматург, сценарист, в прошлом рок-гитарист и поп-рок-звезда бывшей Югославии

АНА, его жена

ЕВРЕСА, поклонница

МАРЬЯН, бывший рок-ударник, в настоящее время адвокат

НЕКИЙ ГОСПОДИН, сотрудник сербского посольства

НЕМАНЯ, внебрачный сын Евреем