Вьюга злится

Вадим крепче прижал ее к себе, и Снежана поняла, что до спальни они не дойдут: она отбросила волосы вперед, оголяя тонкую шею и позволяя ему расстегнуть змейку на платье. Одежда упала на пол, оставив ее в нижнем белье персикового цвета, а Снежана уперлась руками на стену, позволяя Вадиму взять ее здесь и сейчас. Нарастающее желание разрывало обоих, и они не могли больше сдерживаться. Он спустил ее трусики и вошел одним резким толчком. Ее горячее тело напряглось и выгнулось, он погладил ее ягодицы, а потом его рука медленно скользнула вниз. Притянув ее к себе, он скользил между складочек. Снежана чувствовала каждое его движение, разгоряченная, она не стеснялась в стонах, как вдруг тихонько вскрикнула и замерла. Вадим подхватил ее, отнес в кровать и уложил на спину, лаская и оставляя влажные следы от поцелуев по всему телу.

Это был не просто секс, это был вихрь удовольствия, наивысший пик наслаждения, от которого накатывало осознание, что они уже одно целое. Их обоих трясло как в лихорадке от сумасшедшего, накатывающего волной удовольствия.

Чувство удовлетворения и покоя постепенно проникало в их влюбленные сердца. Они лежали на боку лицом друг к другу, близко-близко, тыкаясь носами и целуясь.

Оба не заметили, как уснули.

Первой проснулась Снежана. Разглядывая лепнину на потолке, она вдруг представила, что в этой же кровати, ровно две недели назад лежала ее дочь. Наверняка Саше тоже было так же хорошо, как и ей.

Слезы потекли по ее щекам. Что же она натворила? Она же предала свою дочь! После этого Саша никогда ее не простит.

Снежана осторожно села на кровати и посмотрела на Вадима.

Замутненное сознание нарисовало картины жуткого одиночества в пустой холодной квартире до конца своих дней. Он ведь бросит ее так же, как бросил ее дочь. И она останется одна.

Снежана давно знала, что в жизни не бывает случайных людей. Не зря ведь Конфуций сказал, что все случайности не случайны.

Каждый человек, повстречавшийся на нашем пути, это подарок судьбы. И не важно, что он принесет с собой: радость, счастье, боль, испытание или наказание. В любом случае это урок, который надо усвоить, чтобы познать жизнь.

На самом деле Вадим уже сделал для нее очень много: он подтолкнул ее к расширению бизнеса, он помог поверить, что она достойна большего, и, самое главное — он разорвал ту порочную связь с Альбертом, от которой она не могла избавиться так много лет.

Снежана решила смиренно принять тот урок, который в очередной раз преподнесла ей жизнь. Все, что ни делается, — к лучшему, так ведь говорят? У Снежаны было спорное мнение на этот счет, но вот смирения всегда было в избытке.

Она вытерла слезы и посмотрела на Вадима.

Он лежал на спине, закинув одну руку за голову. Его невероятно рельефное тело поражало своим совершенством: широкие плечи, упругие узлы мышц на руках, кубики на животе и волос на груди ровно столько, чтобы выглядеть сексуально и не быть похожим на гориллу. Снежане даже стыдно стало, что она так редко занимается спортом, из всего разнообразия предпочитает только бег и никогда не была в спортзале.

Она разочарованно вздохнула, пообещала себе обязательно записаться в спортклуб и аккуратно легла на кровать, но Вадим почувствовал ее шевеление и открыл глаза.

— Я, наверное, поеду домой, — шепотом предложила она.

Он вскочил и сел, протирая кулаками глаза:

— Куда? Зачем?

— Поздно уже… меня, наверное, Лера ищет с полицией и пожарными, — Снежана мягко улыбнулась.

— Кто такая Лера?

— Моя лучшая подруга.

— Позвони ей и скажи, что с тобой все хорошо, чтобы не беспокоилась. Я тебя никуда не пущу. Ни сегодня, ни завтра, никогда, — он притянул ее к себе и навалился сверху.

— Вадь… — только успела она сказать, как он накрыл ее губы своими.

В эту ночь Снежана познала, что такое настоящий секс и как может быть нежен партнер. С Альбертом ей никогда не было так хорошо, как с Вадимом. И нет, дело было даже не в сексе. Он кормил ее с ложечки йогуртом, отправлял в рот спелую клубнику, жадно слизывая с губ сладкий сок, читал стихи.

— Знаешь такое стихотворение? «Вьюга злится, вьюга плачет, кони чуткие храпят…»

— «Вот уж он далече скачет, лишь глаза во мгле горят», — продолжила Снежана и спросила: — Интересно, эта одна вьюга или две?

Вадим не понял вопроса, и Снежана попробовала разъяснить:

— Одна вьюга злится, а другая плачет? Или все одной досталось?

— Ну и вопросы у тебя, — усмехнулся Вадим, но, чуть подумав, добавил: — Это две разные вьюги. Одна злится — это ты. А другая плачет — это точно не ты. Я хочу, чтобы ты всегда смеялась.

— Злилась и смеялась? — хихикнула Снежана.

— Злиться я тебя тоже отучу, — он обнял ее и предложил: — Давай спать. Уже четыре утра.

— Расскажи мне еще стихотворение. Мне никто никогда не читал стихов, — попросила Снежана.

— Ладно, — согласился Вадим и спросил: — Опять про вьюгу?

— Ага, — Снежана удобней расположилась на его плече и закрыла глаза.