Viva Америка

Глава 10 Метки, ванночки и хлопушка

Долгое время мы смотрели кто куда и молчали. Лесли замедленно накручивал чуб и изредка злобно щерился, словно разозленная детьми крыса. Козетта украдкой вытирала слезы и массировала кожу у глаз. Фуз держался за медальон двумя руками и шевелил губами — видимо, молился Мулунгу и уголовному законодательству. Я же мрачно гадал, встретились ли Бен и мама — там, в «ином пласте бытия», где царствовала кошмарная тварь по имени Кохт.

Большая часть ночи ушла на чтение дневников, а мы до сих были испачканными, голодными и уставшими.

— «Опасна власть, когда с ней совесть в ссоре»[41], — наконец нервозно хихикнул Лесли и бодро хлопнул по поваленному баллону с пропаном, на котором сидел. — Ну что, враги государства? Или мы теперь враги не только Штатам, а? Хих!

Услышав это, Фуз скривился и прекратил теребить медальон.

— Лично для меня всё встало на свои места. — Лесли вскочил и гордо расправил худые плечи. — Зеленые человечки, СМИ-марионетки, выброс китов на берег, травля неугодных стран, круги под глазами и круги на полях, безнаказанность спецслужб, маленькие злые собачки — всё это двойная бухгалтерия одного пошива. — И он выразительно показал жирным пальцем после чуба на дневники.

— Производитель гадостей найден — это мы поняли. И? — подняла бровь Козетта.

— Для начала — запуск синтеза препарата, который будет распугивать трутней и блокировать их убаюкивающий токсин! — возбужденно хихикнул Лесли. — У меня для него было всё — кроме кро-о-охотной такой подсказки о вулканическом вмешательстве в рост стронгилодона. Иногда из отчетов вымарывается вся соль! Так ведь любят поговаривать в России про соль, Ржаной Алекс? — И он рассмеялся тоненьким людоедским голоском. — А затем я сделаю вам троим неотвратимоепредложение. Хих-хи!

Мы с Фузом неуверенно переглянулись.

— Теперь-то я могу принять душ, м-м? — невозмутимо спросила Козетта.

— Дезинфицирующий, — многозначительно произнес Лесли и махнул в сторону распахнутой ванной комнаты, явно переделанной из кладовки. — Прием утром и вечером — и микрофлоре никакие бактерии правительства не страшны! Да, одноразовые стерильные полотенца тоже там.

— О-ля-ля! Микрофлора — женская тема, — благодарно заметила Козетта и кокетливо пошла в ванную.

— А можно мне тогда аптечку? — просительно прогудел Фуз, снимая свой потрепанный крокодиловый плащ. — Или мне тоже под душ лезть?

— И не надейся, Тапиока! — незамедлительно рявкнула Козетта, хлопая за собой дверью.

— Медикаменты — за емкостями с формалином. Там же и морфий, и детские присыпки, и шампунь для роста волос. — И Лесли с предвкушением засеменил в другую часть склада — к прятавшейся за шкафом небольшой лаборатории.

— Похоже, Прискок может довольно точно определить наши потребности, а, Фуз? — широко улыбнулся я.

— Изделия косметически-гигиенической направленности запрещено хранить вместе с промышленной химией — и прочим! Здесь сплошные нарушения! — недовольно буркнул Фуз, начиная рыться на стеллажах. — Мулунгу, не дай мне истечь кровью в этом антисанитарном месте…

Оставив ворчавшего Фуза одного, я взял дневники, пересел с ними к компьютерам и уныло заглянул в одну из кружек из-под кофе. Внезапно у меня на руке зачесалась родинка, и я с подозрением покосился на нее.

«Божья роса мне в глаза… А вдруг зудят только метки?.. — глупо подумал я, напугав этой мыслью себя еще больше. — Но ведь каждая родинка хоть раз в жизни чесалась! Я что, весь покрыт метками?! А это еще что?.. И вот это?.. И это?..»

Последующие пятнадцать минут я в смятении изучал свой кожный покров, выискивая среди обычных родинок — мнимые метки Кохта, грязные разводы и запрыгавшие перед глазами точки.

— Мигрирующий генитальный герпес ищешь, м-м-м? — раздался за моим плечом елейный голос Козетты, вернувшейся из душа. — Так надо от самого истока начинать. Хо-хо!

На этот раз она была без пиджачка, портфеля, кепки и фотоаппарата. Ее шахматные волосы были еще мокрыми.

Я с трудом принял расслабленную позу и, стараясь не заглядывать в разрез ее майки, вежливо осведомился в ответ:

— А тебя, я так понимаю, колония грибков приняла за родственную заразу, да?

— А тебе, я так понимаю, об этом радиоактивные русские грибы нашептали, м-м? — приторно проворковала Козетта.

— А ты, я так понимаю, была витринным образцом плесневого сыра?

— А тебя, я так понимаю, таким сыром в детстве по голове лупили?!

— А тебя…

— А может, уже обсудим то, что мы прочитали, а?! — угрюмо прервал Фуз нашу перепалку.

Закончив с перевязкой раны, он заправил свою уже далеко не белоснежную рубашку, одернул угольную жилетку и выжидательно посмотрел на нас. Козетта обиженно надула губки и отошла в сторонку.

— Обсудим — но позже! — согласился подошедший Лесли, пряча что-то за спиной. — Пока синтезируется антидот, мы начнем кое с чего поинтереснее. Хих! Бастьен, вернись.

— Ты что задумал? — сразу насторожилась Козетта.

— Спокойно-спокойно, Бастьен, — с предвкушением хихикнул Лесли и вывел ее на свободное место.