Viva Америка

— Я не позволю тебе, преступник, взорвать гражданских! — строго заявил Фуз, беспомощно ища на поясе утерянный пистолет. — Я… Сколько в том месте людей? Только не этих трутней и не военных!

— Сам-то как думаешь, Тапиока? — жизнерадостно спросил Лесли в ответ. — Сколько может быть обычных людей в истоке могущества США?

— Ну… наверное, ни одного, — неохотно признал Фуз и еще раз с дрожью погладил боеголовку.

— Вот именно: ни одного! — обличающе воскликнул Лесли. — К тому же, Тапиока, не забывай: «Хлопушка» будет сдетонирована не на территории Штатов, а во внеземном логове их главного засекреченного фурункула — Кохта.

Фуз на мгновение замялся, но затем всё же удовлетворенно хмыкнул.

— Я согласен, — твердо произнес я и горячо пояснил: — Я согласен, потому что не хочу обрекать своих будущих детей на посмертное ублажение этого инопланетного ублюдка! Я, божья роса мне в глаза, согласен на это, потому что не хочу, чтобы те, кого я помню и любил, продолжали где-то там корячиться, пока Кохт жует табак и получает то, ради чего он всё это затеял!

— Я тоже в деле, Лесли! — задорно сообщила Козетта, начиная фотографировать боеголовку. — Только я, помимо вот этих слезливых соплей, что сейчас выдал Алекс, хочу получить свою сенсацию! А еще я категорически против сверхурочной недожизни после смерти!

— А я… а я хочу очистить свое доброе имя! — неуклюже вклинился Фуз. — А еще я хочу судить Кохта и всех его покровителей! Ну, и еще я бы хотел облагородить свой послужной список!..

— Тогда добро пожаловать! — радостно хихикнул Лесли. — Месть, сенсация, доброе имя и будущее — вот стимулы нашей победы! Помните о них, когда будем вбивать «Хлопушку» в обцелованный спецслужбами зад Кохта!

— Хах! Хорошие вы люди, американцы! — с облегчением рассмеялся я и поинтересовался: — Что теперь, Лесли? Мы — завербованы, «Хлопушка» — есть. Что дальше?

— Пока идет синтез нашего «аспирина» от трутней — отдыхаем и принимаем пищу, — с готовностью ответил Лесли. — За мной, отщепенцы общества! Пора немного повысить нашу готовность досаждать правительству!

Мы вышли из комнатки с «Хлопушкой», и Лесли подвел нас к одному из пузатых холодильников. Открыв его дверцу, Лесли довольно показал нам, что холодильник был туго забит разноцветными бутылками с алкоголем и разнообразными закусками.

— А фруктов не найдется? — поинтересовался Фуз тоном замшевшего сноба.

— Здесь как в Греции — есть всё! — И Лесли широким жестом махнул нам: — Смелей, враги инопланетного империализма!

Мы с Фузом стали несдержанно распахивать холодильники, тогда как Козетта голодно принялась фотографировать их содержимое. В холодильниках действительно было практически всё: от ледяной голландской водки и толстеньких баварских колбасок до русского кваса с хреном и воздушных французских пирожных.

— О-ля-ля! — мурлыкнула Козетта. — Лесли, откуда такие деликатесы? Только не говори, что всё это ты приготовил, чтобы соблазнить нас. Хох-хо! Я-то, конечно, не такая, но Алекс с Тапиокой явно давненько подсели на еду!

Я укоризненно взглянул на нее, а Фузом обрадованно продемонстрировал ей объемистые бицепсы.

— Я планировал в одиночку доставить «Хлопушку» в конечный пункт перемещения трутней, — признался Лесли и смущенно покрутил чуб.

— А, так это твой последний ужин, — сообразила Козетта, наблюдая за тем, как Фуз тащит в середину склада раздвижной стол с барными стульями.

— Ну да.

— Он бы околел, — заметил я, на мгновение оторвавшись от изучения этикеток.

— Нет, он бы впал в кому, — поправила меня Козетта и, забросив фотоаппарат на плечо, подошла к соседнему холодильнику.

— Суицидальная миссия во славу собственных убеждений, — задумчиво пробасил Фуз и проверил стул в руках на прочность. — Кстати, а почему именно «Хлопушка»?

Лесли достал из шкафчика над раковиной тарелки и пожал плечами:

— Потому что она делает «хлоп». Хих!

— Что ж, а сейчас «хлоп» сделаем мы, — с предвкушением произнес я и понес первые бутылки на стол.

Бутылки празднично звякнули.

Глава 11 Заходят как-то в бар понедельник, похмелье и русский…

Насухо вытеревшись одноразовыми полотенцами, я оделся и вышел из ванной комнаты к остальным — отдохнувший и посвежевший.

— Зараза, а ведь даже такую простоту — принять душ, чтобы отдохнуть, — американцы себе приписали, — пробурчал я, подходя к наспех накрытому столу посреди склада.

Ожидавшие меня Козетта, Фуз и Лесли выглядели подозрительно голодными и злыми. Даже их полные тарелки, казалось, проклинали меня и мою медлительность.

— Чего? — спросил я, присаживаясь. — В большой семье клювом не щелкай, верно? Так что надо было кушать, а не ждать! — подытожил я. — Или что, у горькой беды нет сладкой еды?

— Я, конечно, эти ваши русские перлы запишу, Алекс… Но что ты там так долго делал, м-м? — ревниво прищурилась Козетта. — Учти: я не одобряю трату сил впустую! — И она показала вполне определенный жест кулачком, привычный холостякам и подросткам.