Виват, император. Часть 1

Сталкиваться, вот так напрямую, с настоящими свободными ушастыми не приходилось. А ведь меня ещё Бобик предупреждал, что после поглощения сути эльфийского принца и его способностей, мне со стороны ушастых грозит всегда смертельная опасность. Тут вот орк на воротах школы почувствовал переработанную суть высшего эльфа и, вроде как, даже еле удержался, чтобы не прибить на месте, а эти и разбираться не будут. Грохнут, а потом только вопросы задавать начнут.

Понятно, что можно их и самому к праотцам отправить, но вот проблемы, последующие за этим, мне разве нужны? Нет, конечно, к тому же, тогда не за двумя животными, а сразу за пятью ухаживать придётся, и я думаю, что времени на это у меня просто не будет. Придётся бежать. А бежать — это значит бросать школу, куда удалось с таким трудом устроиться и не только устроиться, но и прикольно прижиться и даже решить жилищный вопрос.

Не хочу. Устал я уже бегать. А потому, сидим как мыши и ждём, когда нежданные, незваные гости свинтят по своим ушастым делам.

Два часа.

И проголодаться успел, да и в сон клонить начало. Хоть и рубанул немного сделанного эликсира дома, а так просто сидеть, словно в засаде, и наблюдать за гостями, скучно. Да и наблюдать-то особо не за чем. Трое вот сидят, как сидели. Едят чего-то и ведут неспешную беседу, всем своим видом давая понять, что они все — белая кость. И все такие из себя. Шварц лихо общался с эльфами, нагло и уверено ведя себя в разговорах с ними, не выказывая никакого перед перворождёнными пиетета и заискивания. Все чётко, по делу. Расспрашивал, видно, про пегасов. Даже шутить пытался, но наконец-то гости решили, что хватит, загостились и, не соглашаясь отдохнуть в приготовленных специально для них помещениях поместья, ловко рассевшись на оставшихся скакунов и лихо, почти с места, пустив крылатых коней в галоп, направились в сторону выезда из селения. А через пяток минут над лесом я увидел троицу созданий, изящно парящих в небесах, причём было заметно, как аккуратно и степенно пегасы двигают крыльями и при этом, продолжая набирать высоту.

А красиво-то как!

Я вышел из своего укрытия и, наблюдая за пегасами в воздухе, даже не заметил, как ко мне подошёл Шварц.

— Прекрасные создания, — произнёс он. — Но ушастые не верят, что что-то у меня получится.

Потом, видя, как у меня взлетела вверх правая бровь, объяснил:

— О тебе-то они не знают, что у меня помощник есть, хотя, вроде как, отец их заверил, что погонщиков здесь будут дожидаться двое. А тут я один. Соврал, что ты в отъезде и подъедешь позже. Дядя тоже от этого разволновался, но, как ты и просил, тебя я палить не стал.

— Ты хоть спросил, чем кормить этих зверюг? — спросил я.

— Спросил. Зерном, говорят, и при этом так гаденько ухмылялись. Каким не сказали и корма сами не оставили. Но сказали, что убывают окончательно. Содрать денег за обслуживание, так сказать, больше не получается, потому и всё. Но, видно, запросили за свои услуги прилично, раз отец не повёлся на их условия.

Во, Шварц от меня словечек нахватался. Я за языком не слежу, разговаривая, как мне удобно, вводя, сам того не хотя, в местный язык слова моей Родины и вот уже, вначале Хэрн с Мартином щеголяли словцами, а теперь и Шварц, не хуже канна, иногда матом загибает.

— И что про зерно-то? — вернулся я к сути нашей беседы.

— Да чего тут стоять, пошли уж в конюшню, посмотришь, что нам перепало. Сразу говорю, оба экземпляра красивые. Выбирать не будем, разыграем, и без твоих этих штучек. Тянем палочки, но не мы, а братцы Кента. Большая — самец, маленькая — самочка. Чтобы никому обидно не было. Я уже сказал, чтобы на отшибе поляну сооружали. Что-то я, побеседовав с ушастыми, дико проголодался. По мыслеречи Сучу команду дал и сказал, чтобы сюда никто не ходил. Я уже прикинул, как сделать так чтобы убираться в стойлах не нам, а потому мы на выгул пегасов выводить будем, а мальцы пока пусть в конюшне убираются. Вывезти-то навоз им весь не под силу, но в одно место сложить получится. Ты, вроде, как объяснял, что тебе свежий навоз для чего-то нужен. Вот и воспользуешься.

Барон, похоже, многое уже обдумал. И его мысли, если честно, меня радовали. Ни тебе задумок за речку, на поиски очередных котят идти, ни тебе мыслей, искать убийц лично тех, кто детей в городе воровал. Может, дойдёт до того, что и про сам титул барона с этими пегасами забудет, а ведь ещё и голем. Ему-то всего ничего осталось доделать запчастей. Но очень похоже на то, что запомнить, как я, с одного раза, у него не получается. А вот если делать по записям и чертежам? Я пока не заморачивался писаниной, но, как вариант для Ордена, подумаем.

В конюшне мы одни. Пока светло на улице, но чувствуется, что вот-вот сумерки землю накроют. Надо бы торопиться, светильников нам, конечно, подогнали, но вот мучиться с маслом, а потом, их чистить не хочется. Светляки запустим со Шварцем, и все дела. Всё равно за нами, похоже, никто специально не следит, да держатся все от конюшни нашей на очень приличном расстоянии.