Виват, Новороссия!

Но вот турки, понеся значительные потери как от ружейного, так и от орудийного огня еще недавно своих орудий, отъехали версты на полторы от позиции Вейсмана. Генерал не стал упускать подобной благоприятной возможности и тут же приказал секунд-майору Кафтыреву взять 160 человек и овладеть магазином у реки, при котором находилась пятиорудийная батарея.

Офицер не стал – так же как и его начальник – медлить и повел бегом своих гренадер на батарею. Не замедляя движения, русская пехота заняла батарею, игнорируя слабый огонь уже лишающегося всех надежд противника.

Турки попытались было закрепиться между магазинами, но были выбиты и оттуда. Неприятель вновь пытался закрепиться в каменной мечети и молдаванской церкви – и вновь безуспешно. Наконец, отступая, османы добежали до замка, который обороняли 500 лучших янычар и который уже отразил несколько приступов Иохемсена. Кафтырев начал помогать Иохемсену с другой стороны, но так же безуспешно.

Вейсман прислал в подкрепление еще 180 гренадер, но замок держался. Он так и остался единственным местом в крепости, где до конца сражения продолжало развеваться турецкое знамя – Вейсман решил не терять на него более людей и время: к Исакчи уже подошли сверху Дуная два неприятельских судна, правда, пока отошедших, но можно, да и пора уже было ждать более солидных гостей. Пора было уходить, и поэтому – даже взяв замок – уже не было времени заняться его разрушением.

Так что Вейсман лишь приказал запереть янычар в замке, пока все его люди не уйдут из города, и занялся хозяйственными делами: по его приказу зажгли три больших провиантских магазина, полных хлеба, остаток моста через Дунай и все неприятельские суда, на которые хватило горючего материала – 3 галеры, 23 канчебаса и 18 понтонов. Были сожжены и магазины, располагавшиеся в самом городе.

Командир отряда дождался, пока магазины сгорят до самой земли, и только после этого приказал отступать к судам. В 5 часов весь отряд сел на суда и отплыл к Измаилу, по пути сняв часть людей Иохемсена, оставшихся на мысе. К полуночи отряд прибыл в свою крепость, захватив в качестве трофея в общей сложности множество пушек и более шестидесяти судов. Особенно чувствительной была для неприятеля последняя потеря, ибо из 200 судов, служивших в прошлом году туркам для переправы через Дунай, у них теперь оставалось не более 60.

Следующий поиск Вейсман совершил – по прямому указанию Румянцева, отдавшего аналогичные указания всем своим корпусам, располагавшимся в подходящих для этого местах, – 19 июня этого же года.

Вейсман понимал, что со своей немногочисленной флотилией, почти целиком состоящей из одних только легких судов, опасно десантироваться, поскольку неприятель может своими судами, отогнав легкую флотилию русских, отрезать тем самым десант, которому придется иметь дело и с гарнизоном, и с подкреплением, могущим подойти по Дунаю. Поэтому он решил направить на остров, лежащий против Тульчи, отряд для продолжения дорог через него.

Вскоре сообщение по острову, включая шесть небольших паромов и складной мост, было налажено, и Вейсман приказал генерал-майору Черешникову занять остров, расположить там батареи и не давать проходить мимо неприятельским судам вверх по реке.

Черешников занял остров 18-го, а в ночь на 19-е, в самое глухое время – в три часа – скрытно пройдя остров, открыл огонь по турецким судам у Тульчи.

Вейсман же, соответственно, должен был к этому времени быть уже у Чатала, и как только островная батарея откроет огонь, начать десантирование при устье реки Сомов. Но дождь, сопровождавшийся сильным ветром, спутал планы: непогода началась еще вечером 18-го, так что, когда Черешников – согласно диспозиции – открыл огонь, Вейсман был еще далеко от Чатала, куда он добрался лишь к 9 утра 19-го.

Со стороны острова все усиливалась канонада. Слышалась и частая ружейная пальба, и Вейсман решился на дневную атаку, хотя дождь вымочил у солдат его отряда даже патроны.

Дабы разделить внимание неприятеля, он пошел не к самой крепости, а немного далее – к устью реки Сомов. По пути флотилии Вейсмана попалась турецкая галера, поспешно отступившая, – фактор внезапности, и так уже почти иллюзорный, был окончательно потерян. Затем русским повстречались 11 турецких судов, решившихся было задержать их своим огнем. Авангард – легкие суда с 200 гренадерами во главе с гвардии капитан-поручиком Луниным – с помощью батальона гренадер, следовавшего за ним на запорожских судах, загнал неприятеля в камыш.

Как бы принимая эстафету, открыла огонь турецкая батарея, стоявшая на высоте близ устья, – и тут же поплатилась: ее взяли на штык гренадеры Лунина.

Из крепости подошла неприятельская кавалерия и навалилась на авангард капитан-поручика.

– Скорее, скорее, – торопил Вейсман десантировавшихся с плоскодонок солдат, тревожно вглядываясь в сторону захваченной его людьми батареи, куда сейчас направляли свою атаку турки.

Его нетерпение было понятно и разделяемо всеми – офицеры даже начинали покрикивать в полный голос, солдаты спускались по сходням бегом.