Виват, Новороссия!

Вейсман делит тогда свой отряд на две колонны, оставив для прикрытия судов всего 60 пехотинцев. Правая колонна отдается им под начало Озерова. Левую ведет сам Вейсман. Они сойдутся в крепости – так решил командир отряда.

Озерову поручались также нагорные батареи турок. Левой колонне заниматься, следуя берегом реки, нижней батареей.

– Господин капитан, – обратился Вейсман к одному из лучших своих офицеров, давая ему тем самым возможность реабилитировать себя за предшествующую досадную неудачу. В бою генерал особенно вежлив, – соблаговолите взять своих людей и потеснить господ осман с батареи.

В крепости уже тем временем были сделаны три сакраментальные сигнальные выстрелы и слышались крики от собиравшихся отрядов.

Под этот волнительный аккомпанемент Вишняков с 90 гренадерами выбил турок с их батареи, переколов при этом более сорока человек прислуги и янычар.

Турки, наконец, опомнились и возвысились до действия: их конница, вылетев из крепости, упала на русские колонны, пытаясь сломить их нахрапом. Отбив первые приступы частыми залпами, гренадеры – по приказу Вейсмана – выделив заградительные отряды, лишь ускорили движение на Тульчу.

В ходе движения правая колонна легко взяла одну батарею, вернее, место расположения оной, – пушек там не оказалось, и, может быть, поэтому, или уже заранее с чем-то смирясь, неприятель сопротивлялся несколько лениво. И теперь колонна Озерова штурмовала вторую батарею – настоящую, с пушками.

Перейдя глубокий овраг, гренадерская пехота, расчищая дорогу штыками, ворвалась на позиции. Кровавой жатвы было вдвое против Вишнякова. Да и добыча побогаче – целых восемь пушек.

Вейсман же в это время уже вступил в предместье и начал выщелушивать турок из домов. Лишенные привычных жилищ, османы побежали к замку – обе колонны сходились туда же. Новая попытка контратаки турецкой кавалерии была отбита, и движение русской пехоты продолжалось также неумолимо.

Противник начал отходить к крепости Бабадаг, где располагался великий визирь с главным войском, оставив заслон в замке и каменной мечети, рядом с которой находились четыре батареи.

Около трехсот гренадер под командой премьер-майора Пеутлинга пошли в штыки на батареи и взяли 14 орудий. Все уцелевшие с батарей поспешили укрыться в мечети – гренадеры вынесли дверь и, ринувшись туда, перекололи более ста человек, пока остальные не догадались сдаться.

К восьми утра все было кончено.

Правда, турецкая конница еще несколько раз пыталась наскочить на отряд Вейсмана, но делала это без души, скорее по обязанности, и ее без труда отогнали. Но начинал сказываться недостаток патронов у гренадер, да и подкрепление из Бабадага не могло не прийти. И поэтому Вейсман решил возвращаться. Налегке, как и пришел: суда были слишком мелки для всех только что приобретенных трофеев. Поэтому взяли лишь четыре медные пушки, заклепав остальные – кроме двух прикрытия.

Этими-то орудиями и отогнали в основном кавалерию, сделавшую последнюю попытку растерзать садившуюся на суда и оттого почти полностью потерявшую возможность маневра пехоту, лишившуюся к тому же почти и всех патронов. После последних прощальных залпов заклепали и эти две столь хорошо сейчас послужившие пушки. Сожгли все неприятельские суда. Забрали всех своих убитых и раненых (соответственно – 18 и 78 человек) и отплыли, на час всего опередив турок, громадными толпами спешивших на помощь Тульчи.

Неприятель потерял в этом деле более 500 убитыми и 51 пленного. У него было изъято 6 знамен, пушки и суда.

Почти месяц после этого поиска турок лихорадило, а когда, забывшись, они немного успокоились, Вейсман решил повторить свой визит в уже знакомые места.

11, 12 и 13 апреля он беспрерывно получал донесения, что турецкий лагерь у Исакчи день ото дня усиливается. Опасаясь, что это постоянное усиление может расстроить его очередной задуманный поиск, Вейсман решил упредить неприятеля. Быстро и холодно решая подобные вопросы, он уже 14 апреля сажает на суда 1400 гренадер, 40 артиллеристов – опять-таки в надежде на трофеи, 200 мушкетеров и – на этот раз – все же две пушки.

Поиск начинался с утра – до полудня был еще час с лишним, когда флотилия взяла курс к мысу Чаталу. Шли почти двенадцать часов, и поздним вечером пристали к неприятельскому берегу.

Сильный ветер затруднял продвижение, так что предстояло действовать днем против сильнейшего противника. Вейсман решил не рисковать понапрасну и прислушался к совету своего постоянного спутника по поискам генерал-майора Озерова, рекомендовавшего перенести нападение с 15 на 16, с таким расчетом, чтобы предпринять его ночью.