Византийские сочинения об исламе

XXIV. Другое вопрошание о единобрачии

Варвар·. Почему вам, епископ, единобрачие кажется более законным, нежели многоженство? Ведь вам, гнушающимся многоженством, следовало бы отвергать и единобрачие. Ибо общее зло есть также и частное зло, а частное добро есть также и общее добро. Ведь из каждого в отдельности с необходимостью выводится общее.

Христианин: Это не то частное, которое отличается от целого, как какой-то человек отличается от человека вообще, но это частное является противоположным целому, как мера — излишеству, честно нажитое [добро] — корыстолюбию.

Варвар: Убеди меня, но не [словами] из ваших Исайи или Матфея, с которыми я вовсе не знаком, а посредством необходимых и общепризнанных понятий.

Христианин'. Я в изобилии могу насытить тебя [примерами], откуда ты ни захочешь. Ради чего жена выходит замуж?

Варвар: Не знаю.

Христианин: Ради двух вещей: наслаждения и деторождения.

Варвар: Очевидно.

Христианин: От первозданного Адама и вплоть до нынешнего времени знаешь ли ты человека, который бы получил от Бога удовольствия больше, чем он?

Варвар: Никого.

Христианин: Был ли он лишён хотя бы одного из видов наслаждения?

Варвар: Конечно нет.

Христианин: А сколько было сотворено ему жён?

Варвар: Одна.

Христианин: Следовательно, получается, что наслаждение, [получаемое] от одной жены, совершеннее [наслаждения, получаемого] от многих.

Варвар: Ход рассуждений вынуждает меня согласиться. Но, как кажется, из-за многих жён плодотворнее деторождение.

Христианин: Какое время кажется тебе более испытывающим недостаток в многочадии, чем то [т. е. Адама]?

Варвар: Никакое.

Христианин: Следовательно, нам открывается, что и в отношении многочадия [единобрачие является] более обильным, чем при [обладании] многими [жёнами]; и очевидно [представляется] безбожной и плотолюбивой мысль тех, кто во время, когда существует множество людей, установили многожёнство, тогда как Творец даже в пору, когда было немного людей, заповедал единобрачие.

Сарацин, стыдясь признать поражение и исхитряясь прикрыть бесславие своего учения, сказал: «Приведи мне другой пример».

Христианин: У одного господина было два раба, которых послали в одно путешествие, одному из них господин повелел одеть платьев, сколько бы ни захотел, а другому приказал одеть только один хитон, при этом того, кто замёрзнет, велено подвергнуть восьмидесяти ударам бича. Итак, справедливым или несправедливым кажется тебе господин, давший рабам такое повеление? И сверх того, если тот, кому разрешено носить лишь один хитон, более слаб?

Варвар: Несправедливым.

Христианин: Следовательно, вы обвиняете Бога в несправедливости, когда говорите, что Он постановил жене, которая является более склонной к страсти, иметь четвертую часть мужа[82]; а мужу, являющемуся более крепким, иметь четырех жен, не считая множества наложниц, а за каждое блудодеяние — наказание в восемьдесят ударов бича. Что же может быть несправедливее этого несправедливейшего законодательства?

Варвар: Приведи мне другой пример.

Христианин·. Чему Бог, глядя на людей, управляющих государством, будет радоваться больше: миру или войне?

Варвар·. Миру.

Христианин: А как тебе кажется: мужчина больше пребывает в мире, когда имеет много жён или когда одну?

Варвар: Иногда так, а иногда иначе.

Христианин: Возможно ли когда-нибудь, чтобы они [т. е. жёны] имели любовь друг к другу?

Варвар: Нет.

Христианин: Разве не часто они, используя яды, губят и мужа и друг друга? Разве соперничество между семействами не вырастает в непримиримую вражду? Единобрачие же роды мужа и жены, которые изначально были отдалены, сблизило и то, что казалось разделённым, соединило.

Варвар: По-видимому, так.

Христианин: Поэтому единобрачие, как угодное Богу, кажется нам и достойнее и законнее, чем многоженство. Впрочем, если хочешь, я приведу тебе другой пример.

Варвар: Изложение примеров истинности [единобрачия], завладев моим слухом, едва не сделало меня христианином. Но с меня довольно.

XXV. Доказательство того, что Бог имеет Сына Единосущного, Собезначального и Совечного

Разум агарян и всё их старание направлены на то, чтобы отвергать Божество Слова Божия, и они со всех сорон ополчаются против Него, стараясь доказать, что Он не является ни Богом, ни Сыном Божьим. Ибо лжепророк их, будучи учеником арианина, передал им это безбожное и нечестивое учение. Вследствие чего один из них, особенно искусно владеющий красноречием, сидя во всенародном собрании, спросил епископа, сказав: «Кем ты называешь Христа, Феодор?»

Епископ. Богом и Сыном Божиим.

Сарацин. Разве возможно, чтобы у Бога был Сын?

Феодор. Невозможно, чтобы у Бога не было Сына.

Сарацин. Как и каким образом?