Вижу цель

Как водится, все оказалось совсем не так, как рассказывали за столом Виктора де Мойна и как писали в открытых источниках. Прежде всего, родоначальник династии Вильфов – Дмитрий Вильф – родился почти за двадцать лет до побега со Старой Земли, но главное – он был не рожден в биологическом смысле этого слова, а выращен в искусственной утробе, в так называемой «Машине Фуллера», созданной в США еще в середине двадцать первого века и тогда же запрещенной к применению специальным решением американского Верховного суда. Однако в 2096 году в одной из лабораторий Международного Института Биологических Исследований в Женеве профессор Стефан Мозес воссоздал – с некоторыми усовершенствованиями – искусственную утробу Фуллера и вырастил в ней первого и, по-видимому, единственного на Старой Земле полноценного, а значит, жизнеспособного младенца. Сделал он это для своих близких друзей генетиков Ирины Вилковой и Бориса Фокина, ну и для науки, разумеется. Дело в том, что исследования в этой области репродуктивной медицины были к тому времени практически запрещены во всех странах мира, но женевские волхвы – так за глаза называли биологов из МИБИ – проявили в данном случае, как, впрочем, и во многих других, махровый правовой нигилизм, тем более что по состоянию здоровья Ирина Вилкова-Фокина не могла самостоятельно выносить и родить ребенка, но при этом оба родителя – и Вилкова, и Фокин – все из тех же идеологических соображений категорически отвергали идею суррогатного материнства.

Такова была история появления на свет первого из Вильфов, но, как вскоре выяснилось, это была всего лишь «версия для посвященных», поскольку в глубине одной тайны скрывалась другая, о которой Мозес, Фокин и Вилкова не стали рассказывать даже близким друзьям. От суррогатного материнства «заговорщики» отказались отнюдь не из идеологических соображений. Причина заключалась в другом: родители ребенка не были уверены, что этот плод вообще можно выносить естественным путем. Сомнения были связаны с тем, что исходный биологический материал – яйцеклетка Вилковой и сперматозоид Фокина подверглись некой весьма серьезной генетической модификации, характер которой авторы открытия для истории, увы, не сохранили. В документах пятисотлетней давности было лишь отмечено, что это стало выдающимся достижением в области генной инженерии, ставшее возможным благодаря многолетним – три десятилетия – и совершенно секретным исследованиям, проводившимся в Институте Генетики Петербургского университета, где начинали в свое время оба родителя. Институт был, впрочем, закрыт за десять лет до описываемых событий под нажимом комиссии по этике ООН, и продолжили работу в этом направлении только Вилкова и Фокин, вовремя ушедшие под эгиду женевского МИБИ. Там, в конце концов, и появился на свет первый из семьи Вильф – мужчина, на которого Эрик был похож как две капли воды.

«Да уж…» – покачал Эрик головой, ознакомившись с кратким описанием этой давней истории.

Получалось, что пять веков назад трудами нескольких выдающихся ученых был создан некий уникальный генотип, причем Вилкова и Фокин воспользовались для этого наработками других ученых, искавших генетическую формулу «человека будущего». Возможно, и даже скорее всего, общий «исходник» и предопределил физиологическое сходство между Эриком и Сибирским Трио. Сибиряки вполне могли оказаться потомками тех детей, над которыми колдовали петербургские генетики. Но это пока оставалось в точности неизвестным. Гипотеза и не более того. Достоверно же – во всяком случае, такова была версия, изложенная в прочитанных Эриком документах – было известно, что все научные данные, касающиеся этого проекта, были сознательно уничтожены участвовавшими в нем учеными или были утрачены во время пожара, устроенного исламскими фундаменталистами в женевском научном центре. К слову, те кровавые беспорядки и разгром Международного Института Биологических Исследований стали последней каплей, переполнившей чашу терпения тех, кто через несколько лет после мятежа, устроенного Воинами Ислама, попросту сбежали со Старой Земли в Открытый Космос…

* * *