Визионер

В глазах студента читалось лишь одно приветствие: «Век бы вас не видеть».

– Знаете, что губит самоуверенных преступников, Самокрасов? Тщеславие. Честолюбие. Фанфаронство. У них включается азарт. Сильное, возбуждающее чувство. Оно ведь вам хорошо знакомо, не так ли? С ним практически невозможно бороться.

Анисим молчал. Привычная тактика. Будет играть в немого до последнего.

– Но знаете, в чём каверза азарта? С ним приходит упоение, ажитация. А заодно отключается здравомыслие. Кажется, что ты недосягаем, безнаказан, всевластен… Увы. Излишняя самонадеянность приводит к печальным последствиям. Взять, к примеру, «Шахматную банду». Не слышали про такую? Известные налётчики были пару лет назад. Специализировались на мелких банках и лавочных кассах. Рисковые парни, лихие. На каждом месте кражи оставляли шахматную фигурку. Из дерева абаши. Главарь, как выяснилось, сам резал. Увлечённый человек.

Студент рассеянно слушал и хмурился, не понимая, к чему ведёт Самарин, погружаясь в эти воспоминания.

– Дерево абаши – не такая уж редкость, – продолжал Дмитрий. – В Москве им торговали десятки столярных лавок. Но иных зацепок у нас не было. В одной из лавчонок главарь и попался. На сущей ерунде. Пришёл покупать партию заготовок и придрался к какой-то мелочи – то ли цена завышенной показалась, то ли качество не понравилось. В общем, учинил там скандал. С мордобитием. Полиция с тем его и взяла. За нарушение общественного порядка. А там слово за слово – и ниточка потянулась ко всей их шайке. Улавливаете иронию? Тысячи рублей из касс выносил, а на копейке попался.

Митя достал из папки фотографии и начал аккуратно раскладывать их на столе перед Самокрасовым:

– Тщеславие, Анисим, искажает картину мира как кривое зеркало. Кажется, что окружающие видят лишь широкую панораму вашего великого триумфа, не замечая деталей. Спешу вас огорчить – это не так. Я люблю цепляться за мелочи. Благо вы их оставили вдоволь. Конечно, вы можете и дальше утверждать, что лишь практиковались для учёбы. Но что-то мне подсказывает: если пройтись по сомнительным художественным галереям, я найду ещё не одну картину с этим прекрасным автографом. А это, сами понимаете, уже статья.

– Ищите, – буркнул Самокрасов. – Нет факта сбыта.

– Пока нет. Уверен, мы их обнаружим. Может, не в Москве, здесь всё-таки искушённая публика. Но продать натюрморт какому-нибудь провинциальному купцу из Тулы или Астрахани – легче лёгкого. Не сомневайтесь, мы найдём. А пока есть одно серьёзное обвинение от месье Жюля Франка. Он утверждает, что вы вероломно подменили его «Купчиху за чаем» своей копией.

– Что? Вот кретин ряженый! – не сдержался Самокрасов.

– Есть заключение эксперта. Факты неопровержимые. Это ваших рук дело, Самокрасов.

– Урод, как и все они. Вот урод! Знал же, с кем связался…

– Значит, всё-таки связались?

– Мне нужен адвокат.

– Не проблема. Можем предоставить. Бесплатно. Видите ли, Василий Иванович не может одновременно защищать потерпевшего и обвиняемого. Он выбор сделал. Не в вашу пользу. Ваши и без того тощие счета сейчас арестованы. Единственный вариант для вас – казённый защитник. Сами знаете, как они… щепетильны.

– Что мне грозит?

– Вот. Хорошо, что мы перешли к практическим вопросам. По одному лишь этому обвинению – от года до двух тюрьмы с выплатой ущерба в двукратном размере. «Купчиха», если я не ошибаюсь, была продана за двадцать тысяч рублей. Значит, Франку придётся выплатить не менее сорока. И, вероятно, столько же автору. А он обязательно узнает и тоже выдвинет требования.

– Чёрт! Чёрт!

– Да, Анисим, дела ваши хуже некуда. Но я предлагаю если не выход, то приемлемое решение. Начните сотрудничать. Расскажите вашу версию. Мне кажется, всё не так просто, как утверждает месье Франк. Вижу, вы возмущены его заявлением.

– Да я просто в ярости! Вот мерзавец…

– Вы, конечно, можете отмалчиваться и дальше, но это непродуктивно. А в вашем случае чревато большими осложнениями. Я ведь ещё не перешёл к главным обвинениям в убийстве, в которых вы, как я считаю, тоже замешаны. Я вам не друг, Самокрасов. Я всего лишь хочу доискаться до правды. Не знаю, что сделал Франк, но если вы не начнёте говорить, этот «ряженый кретин», как вы выразились, выйдет сухим из воды. Как это делают все богатые и известные люди.

Митя не удержался от того, чтобы напоследок поддеть ещё одно слабое место студента. Анисим ожидаемо заскрипел зубами. Не любит он богачей. Ох не любит…

– Мне нужно подумать.

– Думайте. Но недолго. Время играет против вас.

К моменту, когда Самокрасов подумал, в Убойный отдел вразвалочку возвратился новоявленный сержант Карась. За последние несколько дней неожиданной «командировки» в архивный отдел бока у кота заметно округлились. «Вот кому повезло, – подумал Митя. – Не напрягаясь, совмещает приятное с полезным». Карась, не подозревая, что стал объектом внезапного восхищения, тщательно вылизывал заднюю лапу, задрав её вверх. И эта поза, несмотря на круглые бока, была преисполнена изящества и самодовольства.