Визит мертвеца

Вернувшись в деловую часть города, он проехал мимо своего отеля, пересек реку и по Брикелл-авеню направился в сторону Корал-Гейблс — к поместью Хоули. Всю дорогу он тщательно пытался склеить те крохи информации, которые ему удалось собрать. Что случилось год назад с Леоном Уоллесом? И что известно Каннингему об этом исчезнувшем садовнике? Прошлым вечером имя Уоллеса вызвало у него немедленную реакцию. Вкупе с телефонным звонком Грота миссис Уоллес это могло означать, что Альберт Хоули перед смертью доверил тем двоим какую-то тайну, касающуюся садовника. Год назад кто-то выложил десять тысяч долларов за то, чтобы скрыть эту самую тайну. И вот, не успев встретиться с миссис Уоллес и раскрыть ей секрет, Джаспер Грот исчезает.

Шейн недовольно покачал головой, когда эти обрывки снова не сложились в общую картину, и решил внимательно следить за дорогой, чтобы не пропустить Бэйсайд-Драйв, которая, насколько ему было известно, представляла собой короткую улицу, выходящую прямо к побережью.

Это был один из старейших и наиболее привлекательных районов города, который успешно пережил строительный бум, совершенно не затронувший его. Вдоль дороги тянулся ряд живописных поместий, некоторые из них — вплоть до береговой линии. Во многих из них стояли громадные старинные дома, построенные так далеко от улицы, что их едва можно было разглядеть сквозь пышную тропическую растительность.

Шейн сбросил скорость, поворачивая на Бэйсайд-Драйв, и подъехал к дорожке номер 316, по краям которой стояли два высоких каменных столба, за которыми на несколько акров простирался парк, когда-то тщательно распланированный и великолепно засаженный экзотическими деревьями и тропическими кустарниками.

С одного столба свисала тяжелая цепь, отцепленная от другого, открывая въезд в поместье, и Шейн свернул на посыпанную гравием дорожку, извивавшуюся среди густых зарослей, в которые превратился ныне запущенный парк, накладывая на некогда величественное поместье налет запустения и упадка.

Трава была не подстрижена, и то, что когда-то было прекрасным ухоженным садом, теперь заросло дикой растительностью. Пышная масса кустов шиповника и различных цветов испускала тяжелый густой аромат, стоявший душным облаком в неподвижном горячем воздухе под переплетенными ветвями, заслонявшими землю от солнечных лучей.

Где бы сейчас ни был Леон Уоллес и чем бы он ни занимался, угрюмо подумал Шейн, совершенно очевидно, что последний год он зарабатывал на жизнь не как садовник у Хоули.

Шейн проехал по дорожке между двумя огромными кипарисами и выехал на яркий солнечный свет, безжалостно падавший на громадный каменный дом, похожий на крепость, со множеством куполов и башенок и чугунными наружными лестницами, ведущими на второй и третий этажи к многочисленным балконам и окнам в форме амбразур.

Затормозив рядом с тяжелым черным седаном модели пятилетней давности, он выключил двигатель, и наступила полная тишина. Казалось, старый дом полностью отгорожен от внешнего мира, и ничто не указывало на то, что кто-то живет за его толстыми стенами. Шейн вышел из машины, взбежал по истертым каменным ступеням на широкую веранду с покоробленным от времени некрашеным деревянным настилом и, несмотря на жару, слегка поежился. Доски под его весом заскрипели, и этот единственный звук, нарушивший тишину, показался Шейну даже приветливым. На широкой дубовой двери висел фигурный бронзовый молоток, и после безуспешной попытки найти кнопку звонка, Шейн громко постучал, чтобы возвестить о своем присутствии.

Пока он ждал, у него возникло странное чувство, что на его стук никто не отзовется. Казалось, запах упадка и заброшенности разливается вокруг в виде ощутимых испарений неухоженного сада и уединенного старого дома, и Шейн непроизвольно вздрогнул, когда внезапно перед ним с визгом проржавевших петель открылась дверь.

На пороге стоял старый морщинистый негр в потрепанной, но чистой и выглаженной форменной куртке серого цвета с блестящими медными пуговицами. Несмотря на согбенные плечи и седые волосы, его темные глаза ярко блестели. Когда он заговорил, в его голосе послышалась странная смесь раболепства и чувства собственного достоинства.

— Да, сэр?

— Я хотел бы видеть миссис Хоули.

— Нет, сэр, сегодня она не принимает. — Негр начал закрывать дверь, но Шейн быстро сунул ногу между дверью и косяком.

— Со мной она поговорит.

— Нет, сэр. Не думаю, что вам назначено. Она вас не примет.

Хотя в его голосе все еще слышались заискивающие нотки, звучал он твердо и непреклонно. Шейн не сдвинулся с места.

— Скажи ей, что я пришел поговорить о садовнике по имени Леон Уоллес.

На секунду ему показалось, что в глазах у негра промелькнуло какое-то странное выражение, но слуга тут же тяжело покачал головой.

— Здесь нет никого с таким именем. И вообще нет никакого садовника.

Шейн уперся в дверь плечом и как следует налег на нее. Она легко поддалась, увлекая за собой престарелого слугу.

— И все-таки мне необходимо поговорить о Леоне Уоллесе.