Визитка с того света

Позвонив в областной медицинский центр, я выяснила, что Демин заступает на смену в восемь часов вечера. В «Национале» мне сказали, что банкир Усов освобождается в семь. Получалось, что реставратор Киршнер свободнее всех в своих передвижениях. К нему-то я и поехала в первую очередь.

Студия Киршнера располагалась в многоквартирном доме по улице Пролетарской в центральной части Тарасова и занимала весь четвертый этаж здания старинной постройки. Я поднялась на последний этаж. Прочитав на двери табличку с надписью «Реставрационная мастерская», решительно вдавила кнопку звонка. Мне долго никто не открывал, но я упорно звонила, рассчитывая на то, что размер студии велик и хозяин просто не может быстро добраться до двери. Так и вышло. Сквозь шум звонка я расслышала торопливые приближающиеся шаги. Дверь распахнулась, и моему взору предстал высокий худой мужчина. Я ожидала увидеть перед собой всклокоченного, кое-как одетого представителя творческой профессии, а встретила ухоженного, коротко стриженного человека в современной одежде. Весь его облик говорил о том, что денежки здесь водятся, причем в немалых количествах.

– Добрый день, барышня. Чем могу служить? – произнес мужчина.

Голос портил все впечатление. Высокий, почти писклявый. Да еще и со своеобразным присвистом. Как будто у мужчины отсутствовала, по меньшей мере, половина зубов. Что ж, идеальных людей не бывает. Видимо, наградив его приятной внешностью, природа решила отдохнуть на его дикции.

– Здравствуйте, я ищу Киршнера Романа Александровича, – сообщила я.

– Он перед вами, – говоря о себе в третьем лице, ответил Киршнер.

– Меня зовут Татьяна. Войти можно? – спросила я.

– Ну, если это необходимо, – протянул он, пропуская меня в студию.

Я прошла в просторную комнату, сплошь завешанную картинами. Заинтересовавшись одной из них, я замедлила шаг. На картине была изображена стройная белокурая девушка. Стоя вполоборота, она смотрела на меня из-за плеча. В картине не было ничего сверхъестественного, если не считать взгляд девушки. Внимательный, пронизывающий смотрящего насквозь.

– Чудесная работа, не правда ли? – услышала я голос Киршнера из-за спины. – Между прочим, автор картины юное дарование из глубинки. Это я его отыскал. И цена приемлемая. Прекрасно подойдет к любому интерьеру.

– Нет, спасибо. Я современными полотнами не особо интересуюсь, – призналась я.

– Напрасно. Среди молодых художников встречаются настоящие гении. Поверьте мне, лет через двадцать эта картина поднимется в цене минимум в пять раз. Кроме эстетической ценности, неплохое вложение капитала, – сообщил Киршнер.

– И сколько же стоит эта нимфа? – из чистого любопытства поинтересовалась я.

– Тридцать тысяч, – спокойно ответил собеседник.

– Не слишком ли высока цена для начинающего художника? Тридцать тысяч рублей за незнакомку? Мне кажется, это несколько дороговато, – с сомнением в голосе произнесла я.

– Долларов, дорогуша, – противно хихикнул Киршнер. – В моей студии нет ни одной работы дешевле десяти тысяч долларов. Люди, интересующиеся искусством, об этом знают. За дешевкой идите на блошиный рынок. Цветочки там покупайте, на гнилом холсте намалеванные. А мои работы – эксклюзив. Ко мне и из столицы покупатели не брезгуют обращаться.

Киршнер обвел стены широким жестом и хвастливо добавил:

– Будете выбирать или уже пойдете? Думаю, у вас и на рамку от моих картин денег не наберется.

– Боюсь, в этом вы правы, – сделав вид, что опечалена данным обстоятельством, произнесла я. – Мои капиталы с вашими не сравнить. Теперь понятно, почему потеря крупной суммы в ресторане «У Андре» вас не смутила.

Я выдержала паузу, ожидая реакции Киршнера на мое заявление. Он пристально смотрел на меня, не зная, как реагировать. Было видно, что ему до смерти хочется выставить меня за дверь немедленно, но желание выяснить, как много я знаю и чего добиваюсь своим заявлением, одержало верх.

– Позвольте поинтересоваться, о какой потере идет речь? – стараясь не выдать голосом волнения, спросил Киршнер. – Что-то не припомню ничего подобного.

– Ну, как же, а ваше недавнее знакомство с мошенниками? Мужчина средних лет, устроивший скандал в ресторане. И молодая девица, выкравшая крупную сумму, воспользовавшись общей суматохой, – напомнила я. – Знаю, в полицию вы о происшествии не заявляли, но факт от этого не становится менее актуальным.

– Вы что-то путаете, милая леди. Со мной в жизни подобных казусов не происходило. И уж тем более в последнее время, – с трудом сохраняя самообладание, заявил реставратор.

– Напрасно отпираетесь. Я могу назвать точную дату и время данного печального события, – предложила я. – Интересует?

– Нисколько, – категорически отказался Киршнер. – И вообще, у меня нет времени выслушивать ваш бред. Если это все, ради чего вы пришли, то я вынужден попросить вас удалиться. Через тридцать минут у меня запланирована встреча с крупным заказчиком. Не хотелось бы выставлять вас из студии в его присутствии.

Киршнер решительно направился к выходу, намереваясь выпроводить меня из студии.