Вкус дня

В какой-то момент она замерла, определив источник зова. Он шёл от старинной церкви с чёрными стенами, красные шпили которой пронзали ночное небо. И на этот зов, в ответ на эту могущественную волю, с местного кладбища вылезли древние, давно разложившиеся мертвецы. Они ползли к церкви, срывали ногти, скребясь в её двери, набрасывались друг на друга, пытаясь побороть внезапно охватившее их желание вернуться к жизни. Антарес потянулась к ним своими силами, но не ощутила отклика. Она не могла подчинить своей воле этих зомби. В эти останки по чьей-то упрямой воле вернулась душа.

Антарес стиснула зубы. Неужели в церкви их ожидал её новый муж, от которого она сбежала на другой конец света?..

– Это не люди, – ответил Кетцалькоатль на незаданный вопрос, подходя ближе к святой земле. – Их точно воскресил не вампир.

– Разумеется, – холодно усмехнулась Антарес, стиснув кулаки, взяв свои чувства под контроль. Ангетенар мёртв, Дейн в Гренландии и не найдёт её. Всё. В порядке. – Это человек прожил, как минимум, полтысячелетия, и научился ловить души.

– Я всегда был в восторге от твоего сарказма, – огрызнулся он, теряя терпение, стискивая кулаки. – Но это не вампир. От трупов пахнет… слишком знакомо.

Антарес не стала церемониться и толкнула массивную дверь церкви. Боковым зрением она видела снующие вокруг тени других бессмертных, которые также пришли на зов, стремились войти, но их отпугнула армия живых мертвецов. И кому-то опередить себя она не могла позволить. Кетцалькоатль проследовал за ней, вынув из кобуры пистолет и направив дуло в пол. Эхо их шагов звонко прокатилось вдоль старинной, величественной церкви.

– Королева, – из мрака раздался приятный мужской голос. – Как я рад…

Во тьме Антарес видела незнакомца. Он сидел неподвижно, из-за чего больше был похож на статую, чем на живое существо. Высокий, стройный, широкоплечий, с молочно-белой кожей. Внешне он был молод, но его реальный возраст явно переваливал за тысячу лет. Длинные светлые волосы были аккуратно зачёсаны назад, в тонких, аристократических чертах лица читалось достоинство личности. Антарес он казался знакомым, но она не сразу сообразила, где могла его видеть.

Но запах цветов, Солнца и лета освежил её воспоминания.

– А я думала, – произнесла она. – Такие, как ты, вымерли.

Незнакомец улыбнулся.

– Ангел, – произнёс он, обращаясь к Кетцалькоатлю. Его глаза вспыхнули во тьме золотыми искрами. – Зажги свечи.

И в полной темноте, слепой, хромой и всегда горделивый Кетцалькоатль без какого-либо труда нашёл зажигалку и принялся одну за одной зажигать свечи, освещая багрово-красное убранство церкви. Антарес вздохнула. Судя по всему, день ей придётся провести здесь, среди чадящих свечей, паствы и проповедей. Как хорошо, что спит она мертвецким сном, как плохо, что она не проснётся, даже если древний двенадцатикрылый ангел решит её прикончить.

Антарес прошла к незнакомцу, нисколько его не боясь. В последнее время она слишком устала, чтобы испытывать страх.

– Что тебе нужно?

– Как грубо, – он покачал головой. – Молодые не умеют ценить важность момента.

– Что. Тебе. Нужно?

Он ответил Антарес долгим взглядом. В его глазах она не видела ни восхищения своей красотой, ни ненависти «светлого» к «тёмному», ни раздражения. Только грусть и давнюю усталость. Незнакомец окинул взглядом свою церковь, потом вновь остановился на лице Антарес, решая, с чего начать диалог.

– Как тебя зовут?

– Антарес, – только и ответила она. Раньше своё имя она бы приукрасила каким-нибудь громким титулом. Сейчас же, когда её первый муж погиб от её руки, а второй оказался скользким предателем, титулы не имели смысла.

– А меня зовут Эндимион, – он улыбнулся. – Впрочем… можешь звать меня и Уицилопочтли. Как угодно.

Антарес не прокомментировала. Эндимион лишь улыбнулся, когда Кетцалькоатль положил зажигалку на место и, наконец-то, сообразил, что что-то не так.

– Тла… – прохрипел он, но после опустился на одно колено, склонив голову к самому полу. – Тлатоани!

– Встань, – только и приказал Эндимион.

Антарес нахмурилась, глядя, как Кетцалькоатль вытянулся и не смел пошевелиться.

– Антарес, – выдохнул Эндимион. – Ты хочешь смерти Гелиос?

Королева лишь едва заметно приподняла бровь. То Эндимион строил из себя неторопливого и сдержанного старца, то переходил к делу резко и без предупреждения. И такая манера общения говорила лишь об одной вещи. Эндимион, как и многие бессмертные, за долгие годы своей жизни разучился общаться.

– Глупый вопрос, верно? – он невольно улыбнулся. – Наши виды враждовали на протяжении всей истории. Ровно до тех пор, пока начала не ушли со сцены и не передали бразды правления людям.

Антарес глубоко вздохнула.

– Меня не интересует история. По крайней мере, в час перед рассветом.

– Меня тоже, – Эндимион качнул головой. – Но я призвал тебя не ради лекций. Я хочу предложить тебе союз.

Антарес вновь ответила молчанием, позволяя тишине говорить за себя.