Вкус нашей ненависти

Не получаю ничего в ответ, хотя хотелось. Мне интересно, чего она хочет, как хочет и где хочет, но приходится держать язык за зубами, хотя это вовсе ни к чему. Ребекка ставит тарелку на журнальный столик и обкладывается подушками, устраиваясь в их объятиях. Проходит не больше часа, как её взгляд притупляется, глаза становятся сонными, и спустя минуту замечаю, что она уснула.

Вот и провели время вдвоём. Но если говорить откровенно, я рад сейчас любому состоянию, главное, в её руках нет телефона или бесконечного количества папок.

Ребекка калачиком сворачивается в коконе из подушек, на её лице безмятежность и умиротворение. Черт, я никак не могу добиться этого состояния, когда она бодрствует. С недавних пор я поставил перед собой цель добиться того, чтобы она начала оттаивать в моей компании. Я пока ещё не знаю, что для этого нужно: быть весёлым идиотом или серьёзным занудой. Никто в данном плане не поможет, даже сама Ребекка.

Поднимаюсь с дивана, убираю тарелки в мойку и направляюсь в свою спальню, где падаю на кровать и несколько минут смотрю в потолок. Что я должен делать? Я даже не знаю, что она любит. Да, кое-что замечаю и знаю, но мне необходимы мелочи, чтобы сломать её стены и переступить преграды. И самое главное, так ли мне это необходимо? Разве меня что-то не устраивает? Вполне устраивает. Черт, ладно, не совсем всё.

Слышу шум в гостиной, понимая, что она проснулась. И в следующую секунду Ребекка появляется на пороге спальни, попутно зевая.

Она сбрасывает футболку и залезает на кровать, следом заползая под одеяло и сгребая соседнюю подушку, за чем наблюдаю с особым любопытством. Конечно, она оставляет между нами расстояние, приняв позу на боку и, безусловно, спиной ко мне. Никто не сомневался.

– Ты же не думал, что я буду спать на диване и одетой.

– Ещё бы, – улыбаюсь я.

Наоборот, именно на это я надеялся. Она голая в моей постели.

Её волосы, разбросанные по подушке, так и манят убрать их в сторону и притянуть девушку к себе. Свойственный ей цветочный аромат, в котором распознаю нотки розы, бьет по носу и будто смеётся над моей выдержкой. Я ненавижу эти цветы, особой причины нет, скорей всего, дело в чрезмерном романтизме, который им приписывают, словно они единственные красивые из всех возможных видов. Её тело похоже на атласную ткань: гладкую, мягкую, притягательную, такую нежную и дорогую, что не все себе позволят. Отчасти, дело в том, что эта ткань нуждается в особом уходе и поддержке, как и Ребекка.

Дыхание девушки становится ровным спустя несколько минут, и я больше не отказываю себе. Перебираюсь к изголовью и заключаю её талию в объятия, притянув к себе.

Ребекка устало выдыхает, но всё равно не отстраняется.

– Мне не нравится, что ты пытаешься что-то изменить.

– Заткнись и спи, – говорю я, не желая ругаться хотя бы сейчас.

– Джейк.

– Спи, Ребекка.

Я не пытаюсь прислушаться к тому, что она бурчит под нос. Закрываю глаза и втягиваю аромат её волос, которые в нескольких дюймах от лица. Он настолько приятный, что вновь не отказываю себе и утыкаюсь носом в шею, морщась из-за того, что его щекочут локоны. Я никогда не спал с девушкой, и когда я говорю о сне, действительно имею в виду сон. Дэни был прав, всё может обернуться боком, вероятно, боком это обернётся мне.

Глава 18

Бекка

Как только приоткрываю веки, сжимается желудок. Хорошо, не только желудок. Чуть ниже натягивается тугой узел, основанный на физическом ощущении. Я ни на минуту не забывала, где нахожусь, с кем нахожусь и с кем делю кровать. Тело этого человека плотно прижимается к моему, обогнув талию руками и крепко удерживая рядом. Он так заснул, и такое чувство, что вовсе не поворачивался ночью, учитывая то, что находится в прежнем положении.

Я слушаю размеренное дыхание, которое опаляет кожу на шее и плечах. Мне непонятно, нравится это ощущение близости с ним или нет. В большей мере, я растеряна и сбита с толка. Зачем и для чего ему это? Я думала, мы хотим одного и того же: получения удовольствия, которое ничем не будет обязывать. Джейк начинает менять условия игры, и это не приходит по вкусу мне. Верится слабо, но я боюсь, что у него может получиться, ведь я не знаю, зачем это, если всё хорошо и так. Я не хочу почувствовать к нему что-то, зная, что не получу что-то в ответ. Для него это вызов самому себе и игра, которую он легко может завершить. Это означает только одно: я должна научиться играть в его игру как можно скорее. Изучить правила и условия, которые он не торопится огласить.

Знаю, он спит достаточно крепко, что не заставит труда вылезти из кольца его рук. Но я не делаю этого, желая узнать, что он задумал.

Если мы не поворачивались, то почему тело не затекло и не ноет от боли? Вероятно, мы всё же принимали другие позы во сне. Я предпринимаю попытку сменить положение, и это выходит довольно легко. Джейк переворачивается на спину, но беда в другом: он утаскивает за собой меня. В конечном счёте моя голова находит пристанище на его плече, открывая угол обзора на лицо парня.