Вкус предательства [СИ]

Грудина сходит с ума. Не хочу тревожить, и в то же время, упускать этот момент. Будто тот факт, что она здесь, подарок на этот чертов праздник.

Раздумываю, как начать разговор, но все, что лезет в голову звучит по-идиотски. Так и не найдя вариантов, молча сажусь рядом с ней, оставляя между нами уже привычное расстояние в метр.

Она тут же поворачивает голову и пронзительно смотрит своим лазурным взглядом, будто, черт возьми, в душу. Я же, расстелив пиджак на бетоне, отвечаю таким же.

Молчание, которое сейчас между нами, то молчание, которого я даже не заслуживаю. Тихое спокойное, без ненависти, только лишь с отчаянным разочарованием, ноющей болью и сожалением.

Глава 30

Смотрим друг на друга, как впервые. И так хочется отбросить все маски, наконец, рассказав о том, что было…о душе, что так долго горевала.

— С днем рождения, Артур. — полушепотом говорю, боясь спугнуть такое хрупкое спокойствие в своих же эмоциях.

Он поджимает губы, кивая:

— Спасибо, Ника. — переводит взгляд на водную гладь: — Почему ты здесь? Не подумай…

— Я не думаю. — перебиваю его: — Давно не была, хотелось посмотреть также здесь или нет.

— И как?

— Одновременно, ничего не изменилось и поменялось все. — говорю правду.

Когда я была здесь в последний раз, не могла ровно дышать от переполняющего счастья.

— Согласен. Совсем не так.

— Водишь сюда дочку? — сама не понимаю зачем задаю этот вопрос.

Артур сжимает челюсть, и запоздав на пару секунд, кивает. Наверное, неудобный вопрос. Хотя, скорее неудобно все. То, что здесь я, он, и то, что за нашими спинами.

— Как ты? — поворачивается в мою сторону: — Я имею в виду вообще…

Крайне странный разговор, но полагаю, что все таки неплохо нам хотя бы один раз поговорить. Может быть и я решусь в итоге открыть душу, чтобы с чистой совестью уехать.

— У меня все хорошо… Я даже и не знаю, что тебе сказать. — он поворачивается ко мне, сложив руки в замке на коленях.

— Расскажи все, что готова.

Усмехаюсь, какая-то глупость. Тем не менее тоже сажусь вполоборота к нему. Легкостью в нашем общении даже и не пахнет, но может быть эта иллюзия и станет точкой.

— Испания меня покорила, наверное, поэтому я так рвусь обратно. Даже несмотря на то, что с танцами у меня не срослось, все же остаюсь около них и имею возможность вершить судьбу, ставив шоу. Действительно, полюбила это направление и теперь не смогу и без этого.

— Ты даже не тренируешься сейчас? — перебивает он с таким лицом, что мне хочется смеяться.

— Порой немного. — отвечаю, пожимая плечами, а потом добавляю: — Перестань быть таким серьезным и хмурым, Ризанов. Я уже пережила это.

Он опускает взгляд, глубоко вдыхая. Не понимаю, что это значит, но и пытаться прочесть не хочу.

Позволю один вечер с ним говорить все, что думается. С оговорками разумеется. Пусть это будет, своего рода, подарком на его праздник.

— В остальном…океан, песок, тёплая погода, вечная сиеста и множество туристов в летний сезон дарят ощущение чего-то другого. Конечно, уже привыкла, но там и в правду совсем иначе. Не так как в Москве.

— А другие проекты рассматриваешь? Европа, Россия, это первый такой контракт? — не пойму с чего интересуется, но хмыкаю прежде, чем ответить.

— Да, это впервые. Не скажу, что возьмусь за все, больше интересно наполнение. Может быть ты помнишь, по обложке…

— Не судишь… — продолжает он: — Только на мне исключение…

Вздёрнув брови смотрю на него.

Да, он прав, его я тогда не сразу распознала.

— Ты слишком тщательно скрывал себя.

Отвечаю, а он, сменяя полуулыбку на пронзительный взгляд, вдруг становится серьезным.

— Хотел бы я это изменить.

Молчу, не представляя, что сказать…

— Артур…не стоит портить этот момент. — все же выдаю спустя паузу: — То, что было не исправить.

— Тем не менее добрая половина прошлого, как оказалось, часть лжи…

— Не буду спорить, тебе виднее… — киваю, касаясь травинки, что прорывается сквозь бетон: — Только не изменить того, что ты поверил в это.

Та фраза, которую вероятно я должна была сказать.

Мужчина молчит, а потом касается моей руки, накрывая своей.

— Я знаю, Ник. Черт, я…Нет слов, чтобы описать, какой я мудак.

Касание отдается чем-то вроде мягкого покалывания в момент ностальгии. Но я убираю руку, заглядывая в его глаза, в которых теперь таится множество эмоций.

Словно не было того времени, когда он смотрел на меня, как на самую падшую женщину в мире.

— Тебе не переписать историю… — шепчу, а наружу буквально рвется причина.

— Один шанс, Вероника. Один. Я понимаю, мать его, все понимаю. Просто оставь возможность хотя бы говорить, молчать, неважно…

Снова накатывает. Снова он делает это.

— Я уеду и твоя необходимость исчезнет. — не понимаю, почему просто не скажу ему идти на все четыре.

Или к жене…

— Нет. — отрезает так уверенно, что до жути хочется верить в это: — Я попытаюсь, Ника, переписать.

Звучит так угрожающе решительно, что снова вызывает смех. Только теперь настолько горький, что кажется никогда в жизни я не пробовала на вкус такую горечь.

— Хочешь, расскажу одну историю? — спрашиваю и одновременно ищу силы, чтобы сделать это.

— Какую?