Вкус страха

Скарлетт онемела. Эту информацию надо было переварить. Значит, Сэл знает, кто поджег «Принца». Ладно. Это хорошая новость. Даже отличная новость. Лучше уж кто-то знакомый, чем тот, кто может в любой момент исчезнуть, а потом вернуться и довершить начатое. Но этот человек был важной шишкой в азиатском криминальном мире, а это значило, что у него есть большие деньги и большие связи, то есть он мог себе позволить практически что угодно. Например, еще одно покушение.

— Полиции ты рассказал? — спросила она.

— Еще нет, — ответил Сэл.

— Почему?

— У Дэнни не хватает доказательств.

— И что? Пусть полиция сама ищет доказательства.

— Если сейчас сообщить полиции, об этом узнает Дон Си. К тому времени, когда полиция соберется начать хоть какое-нибудь расследование, Дон будет чист, как слеза младенца.

— Но хотя бы, если он будет знать, что это известно тебе и другим, он не повторит попытку.

— Он и так не повторит попытку.

— Откуда ты знаешь?

— Я знаю, что делаю, сага тіа. Позволь мне с этим разобраться.

Скарлетт начала было протестовать, но Сэл поднял руку:

— Я больше не хочу об этом говорить.

— Послушай, Сэл, — сказала она, схватившись за его запястье. — Дэнни — не Макгайвер[8]. И это — не игрушки. Дон Си пытался тебя убить. Он может повторить попытку. Надо обратиться в полицию.

— Ты слышала, что я сказал, — он отвернулся и уставился в окно.

Скарлетт стиснула зубы. Иногда он бывал просто невыносим. До одури невыносим. Если бы дело происходило в Лос-Анджелесе, в Дубае или в Париже — в любом хоть немного цивилизованном месте, она бы выскочила из машины и отправилась по магазинам, чтобы немного успокоиться.

За левым глазом начало слегка покалывать в такт пульсу, и она поняла, что приближается новый приступ мигрени.

ГЛАВА 9

Среда, 25 декабря, 07:03

Макао, Китай

Стоя в дверях спальни сына, Дон Си смотрел на спящего мальчика и про себя улыбался. Жизнь удалась. Ему очень повезло. Но успех дался нелегко. Понадобилось немало упорства, тяжелого труда и энтузиазма, чтобы превратить тридцать пять тысяч долларов наследства в многомиллиардную империю, которую он теперь возглавлял.

Наследство он получил, когда родители погибли в авиакатастрофе где-то над Скалистыми горами в августе 1955 года. Ему было двадцать три. Но вместо того, чтобы промотать эти деньги, Дон Си вложил все в лесозаготовительную фирму, узнав, что правительство провинции Британская Колумбия отдает таким компаниям в концессию огромные земельные участки по льготным ценам. Значительные прибыли позволили ему открыть фабрику по производству палочек для еды и наладить их экспорт в Японию и Китай, а затем охватить и всю Юго-Восточную Азию. В 1960 году он перевел свою штаб-квартиру из Канады на родину предков, в Гонконг, в большое здание на Натан-роуд, которую в те времена еще называли «Золотой милей». Три года спустя Дон Си присоединился к группе богатых бизнесменов, выигравших торги на монопольное ведение всеми видами игорного бизнеса в Макао. И с тех пор все, к чему он прикасался, превращалось в золото, от судоходных компаний и банков до недавно открытого парка развлечений.

И все же главной причиной, почему Дон Си считал себя самым счастливым человеком на Земле, был его сын Ка Чун. Первые две жены так и не подарили Си детей. К тому времени, когда он женился на третьей, Чжан, ему уже исполнился семьдесят один год, и он считал, что уже слишком стар, чтобы зачать наследника своей обширной империи. Но спустя несколько месяцев после свадьбы Чжан забеременела. Это был счастливейший день в его жизни, и с тех пор его сердце переполняли гордость и счастье.

Си закрыл дверь в спальню сына, потом прошел через большую комнату к кабинету Чжан. Она сидела перед компьютером и, как ему показалось, выбирала покупки.

— Пойду, выгуляю собаку, — сказал он ей.

Она родилась в Гуаней и говорила на чжуанском и мандаринском диалектах, но не владела кантонским, поэтому между собой они говорили по-английски.

— Хорошо, — ответила она, даже не взглянув на него.

Они уже давно были в ссоре после того, как она обнаружила, что во многих его казино есть комнаты, где живет узкий кружок любовниц, называющих его «хозяином». Си пытался загладить вину перед женой дорогими подарками. У него уже не хватило бы сил на очередной развод, а Ка Чуну была нужна мать.

В кухне на полу спал бело-коричневый ши-тцу по кличке Сун.

— Поводок, — сказал Си на кантонском.

Сун тут же вскочил, закружился и выскочил из кухни, а через несколько секунд вернулся, держа в зубах поводок и неистово виляя хвостом. Си прицепил карабин к нейлоновому ошейнику собаки, и они вышли на улицу.

Период с октября по декабрь был его любимым временем года в Макао, потому что было не слишком жарко и не слишком влажно. Сегодня погода была пасмурная, и океана не было видно, но ветер доносил до него кисловатый запах разлагающегося планктона и водорослей, какой обычно стоял во время отлива.

Он пересек ухоженный двор виллы и подошел к высокой каменной ограде. Сун бежал впереди, туго натянув поводок. У ворот он громко залаял.