Вкус ужаса: Коллекция страха. Книга III

Мне захотелось пива, и она кивнула в сторону гостиной, наливая нам «Michelobs». По пути я заметил спальню, идеально прибранную и очень уютную. Кровать была застелена, на стенах висели картины куда более мрачные и кричащие, чем можно было предположить, глядя на милое личико их хозяйки. Я сел на диван и начал буквально впитывать окружающее. В этом доме царило постоянство и история, то, чего мне так не хватало. Сам я всю жизнь мотался, как незакрепленный канат в полосе прибоя.

Она вошла в комнату, неся поднос с пивом в одной руке, и я встал, чтобы ей помочь, а потом поставил поднос между нами на диване. Я пытался ее понять, и мне чертовски нравились ее намеки на спальню.

— Спасибо, что пригласила меня сюда, — сказал я ей.

— Спасибо, что приехал.

— Почему ты со мной связалась? — При всей моей симпатии я до сих пор не мог этого понять.

— Потому что ты сделал нечто простое и храброе. И потому что мне показалось, что мы похожи, а мне мало встречалось похожих людей. Я ошибалась?

— Надеюсь, что нет.

С этими словами я потянулся к ее руке, и она мне это позволила. Но я был жаден, мне нужны были обе. Поэтому я потянулся и к правой ее руке, а у нее перехватило дыхание. Она внимательно посмотрела мне в глаза, а потом молча выпутала руку из шали. Рука заканчивалась на середине между локтем и запястьем. Осознание этого только начало проникать в мой мозг, а желание уже затопило меня. Я осторожно потянулся, зная, что она этого хочет, и дотронулся до ее культи, нежно сжал ее в ладони. Я хотел ее поцеловать.

— Несчастный случай? — спросил я ломающимся голосом.

— Не совсем, — ответила она.

— Как это произошло?

Она снова оценивающе на меня посмотрела и только потом решилась сказать.

— Я работала в печатном цехе. Резала и переплетала, постоянно наблюдая, как гильотина рассекает стопки бумаги. Она меня зачаровывала. Гипнотизировала. Я резала и резала, скармливала ей все новые и новые стопки, и она просто тянула меня к себе. Все ближе и ближе. — Она посмотрела на меня, словно решая, безопасно ли будет продолжить. Видимо, решение оказалось в мою пользу, потому что она сжала мои пальцы. — Я не знаю. Я просто не могла ее не кормить. И не сразу поняла, что делаю, когда толкнула под лезвие руку, а потом отдернула ее остаток, заливая кровью бумагу. Моя жизнь растекалась по книге.

Она ждала моей реакции, а я смотрел на нее в замешательстве.

— Было больно?

— Возможно. Но я испытала оргазм.

Когда она это сказала, я чуть не «испытал» то же самое. Мне было чертовски тесно в джинсах. Она уронила свою уцелевшую руку на мои колени, отлично понимая, что происходит. Я нагнулся поцеловать ее, и она жадно ответила, присасываясь к моему языку.

Я отнес ее в спальню; она почти ничего не весила. Она была невероятно хрупкой, но ее сексуальные аппетиты не уступали странностям характера. Мы целовались, ее глаза закатились, и, запрокинув голову, она издала животный, совершенно дикий и ничем не сдерживаемый вопль. Когда я положил ее на постель, она не позволила мне встать и посмотреть на нее, притянула к себе, яростно сражаясь с пуговицами моей рубашки и заставляя меня делать то же с ней. Я был рад повиноваться.

Кожа ее была алебастровой — едва ли не светящейся изнутри, без единой морщинки. Когда я снял ее блузу, то понял, что белизной ее кожа не уступает ткани. Она ухватила меня за руки, поднесла их ко рту, по очереди засасывая пальцы, пока не добралась до свежей раны. Влажный жар ее рта заводил и в то же время успокаивал.

Я расстегнул ее джинсы, и она с готовностью вскинула бедра, чтобы мне помочь. Джинсы застряли на середине, я задергал ткань и услышал, как жарко учащается ее дыхание. Джинсы зацепились за завязки ее протеза. Ниже колена ее нога состояла из резины и стали.

Когда она сказала «сними», я понял, о чем речь, и отсоединил искусственную конечность. Меня тянуло к ней, как мотылька на пламя. И надолго меня не хватило.

Очнулся я в темноте, когда древние часы пробили восемь. День прошел в довольной дремоте после невероятного секса. Место на кровати рядом со мной оказалось пустым, но все еще теплым. Лунный свет проникал в окно и трогал меня холодными пальцами. Я вдруг ощутил себя крайне уязвимым, когда из одежды на мне были только мурашки. Я выглянул в коридор: Салли нашлась в гостиной, ее освещал холодный свет монитора. Пока я спал, она включила мой ноутбук. Я соскочил с кровати и натянул джинсы.

— Не хотелось тебя будить, — сказала она, и я был ей за это благодарен. — Надеюсь, ты не против, что я его включила, уже довольно поздно.

Я сел рядом с ней, чтобы ввести необходимые для сегодняшнего представления пароли. Салли честно смотрела в сторону, пока я стучал по клавишам. Как только все было готово, она повернулась, облизывая губы и зубы, чем тут же прогнала остатки дневного сна, готовя меня к ночи.