Вкус вина на кончике языка

— Не переживай, неделю побудешь как Руби и все будет в порядке… — наблюдает он за тем, как у вампирши глаза краснеют, — В следующий раз, когда Ремьер будет спать с тобой, сделай все, чтобы он понял, что тебе нравится и испил твою кровь. Ясно? А сейчас можешь меня покусать… Давай.

Ноа знает, что старший первым же делом побежит к врачу, если он обнаружит в себе признаки этого бешенства. А это именно младшему и нужно.

— Ты… Мхм… — она морщится неприятно, — Совсем спятил? Что за игры? — спрашивает девушка, смотря на него алым взглядом. Никак не получается привести себя в норму. Голова кружится, все плывет, в горле пересохло.

— Помогаю вам. Ты меня услышала, что нужно сделать? — следит он за ее бегающим взглядом. — Капелька, ты меня слышишь?

Она мотает головой, отгоняя круги перед глазами.

— Что ты мне вколол? — спрашивает девушка.

— Свою кровь. Не переживай, ты ко мне не привяжешься, — хмыкнул мужчина, — Говорю ещё раз, через неделю все пройдет. Ты изначально не была больна, так что это пройдет как недуг.

— Свою кровь? А… Что с твоей кровью? — спрашивает она, переводя на него мутный взгляд.

— Обычное бешенство. Но это не та кровь, которая сейчас во мне… Это то, что я собираю, когда начинается обострение, — гладит он ее по волосам и даже отходить не собирается. Пусть кусает, бьёт, но пока она не успокоиться — он не уйдет. Однако же, вместо того чтобы кинуться на него как дикая кошка, девушка просто пересаживается ему на колени, уткнув носик в шею, обнимает за плечи и прикрывает глаза.

— Только… Пару глоточков… — произносит тихо, касается губами шеи и прокусывает в области венки.

Брюнет сидит неподвижно, гладит ее по голове, спинке. Он ей все отдать готов. Даже свою жизнь, лишь бы она была счастлива.

— Не спеши… Я же не убегаю, — посмеялся он тихо.

— Слишком… Сильная жажда… — произносит она, давится, но не выплевывает, напротив глотает жадно, облизывает ранку и снова кусает рядом.

Лудд не давал своей крови младшей, потому она себя и царапала. А Ада… он даст ей себя испить хоть до капли.

— Я мог бы просто его убить, не мучая тебя. Но мне будет проще сделать это, когда я буду уверен, что тебя не будет рядом и он не сможет притронуться к тебе…

— Дурак… — произносит она на выдохе, прикрывая глаза. И что бы это могло значить?

— Это не так уж и обидно. Придумай что-нибудь получше, — подтягивает он ее ближе, чтобы не стекала вниз. Слегка голова становится тяжёлой, но если девушке хочется больше крови, он вставать не намерен.

— Всего раз потерпи его… Дай своей крови, и я выведу вас отсюда… Веришь?

Она усмехнулась, отстранилась.

— Потерпеть? — спрашивает вампирша с усмешкой, — А если мне такое нравится? — играет она с ним, запуская пальцы под одежду, чуть корябая кожу коготками.

— Тебе нравится, когда тебя бьют до потери сознания? — пальцами мужчина гладит затылочную часть ее головы и вздыхает, когда она в очередной раз его царапает.

— А если нравится? — отстраняется она чуть. Ну, лиса! Ей это чуть опьяненное состояние даже больше к лицу. Когда лицо расслаблено, а не нахмурено, рассматривает его, облизывает губы.

— Значит, хочешь остаться с ним? — гладит он ее большим пальцем по щеке, придерживая личико всеми остальными.

— Настолько зол, что не видишь очевидного? — спрашивает она его, поддаваясь вперед, касаясь его губ своими, а после отстраняется, — Я устала… — добавляет и, соскользнув с его колен, укладывается на бок.

Ноа откладывает ее чуть ближе к середине кровати и накрывает одеялом. Постоял, посмотрел на нее с пару секунд и после наклонился, чтобы поцеловать в щеку.

— Пошла в задницу, капелька… Я буду тебя оберегать, не смотря на то, каким будет твой выбор… — он заботливо поправил одеяло, а затем вышел из комнаты. Девушка с мгновение посмотрела в стену, а после усталость от борьбы с чужой кровью дала свое и она провалилась в сон.

Только утром Ноа мог наблюдать старшего за столом. Он уселся напротив и потянул к себе тарелку с мясом, накладывая его себе в миску, смешивая это с соусом.

— Часто пропадаешь. Неужто с Миён сошёлся? Как вспомню ваши стоны… Аж воротит…

— Много дел… — произнес тот, переводя взгляд на брата. За столом они сидели вдвоем.

— А! Всё-таки сошёлся! — смеётся Ноа. — Ну, или увидел с кем-то и теперь ревнуешь, — продолжает тот смеяться, запихиваясь мясом.

Спускаться к завтраку Ада и Руби даже не хотели. Если старшая ещё хоть как-то насытилась кровь довольно сильного вампира, то младшая была в отрубе второй день. Как новорожденной ей тяжело переносить этот недуг. Ноа действует с огромным процентом смертности младшей. Но кто не рискует, тот не пьет дорогой крови.

— Ты меня раздражаешь… Чего добиваешься? — спрашивает Ремьер напрямую.

— Да пошел ты к черту! — встаёт с психом из-за стола Лудд и подходит к раковине, кидая туда тарелку, что разбивается. — Ты слишком изменился! И меня именно это и раздражает! Вспомни, как мы проводили время вместе с разными девочками! А сейчас что? Раздражаю тебя? Да иди ты нахер, а, — Ноа потёр шею, на местах укусов Ады, а затем вышел из столовой, направляясь в свою комнату.