Вкус вина на кончике языка

— И что теперь?

— Ты отстанешь от меня или нет?! — до сих пор держится она за ту железную палку и хмурится. Розовая ткань уже вся в пыли и грязи, бедра девушки тоже серые, руки.

— Я приказываю встать… — произнес он, сверкнув глазами.

И девушка встаёт от его воздействия. Такое странное чувство, когда кто-то внутри тебя кричит «нет», а тело подчиняется командам. Шатенка стоит как кукла на витрине и смотрит на мужчину. Только глаза двигаются и моргают.

«Он же не…. Сейчас прямо возьмет и овладеет мной?» — паника подступала к горлу. Хотелось кричать. Он указал ей взглядом куда встать и, когда та отошла, поставил кровать на место. Настроение игривости абсолютно пропало.

— Иди в ванную… Отмойся. И спать… — холодно произнес Лудд.

Шатенка выдохнула и сразу смылась в ванную. Только уселась в воду и начался этот мучительный процесс уничтожения себя. Она руки резала, царапала себя и рычала как собака, не выходя из воды ещё очень долгое время.

Ремьер постоял в ее комнате с минуту, а после удалился к себе.

Тэхён все слышал и слушал дальше, стоя у себя в комнате. Сегодня Ремьер не вернётся, он очень зол и сорвётся на ком-нибудь из клуба в центре города. А тем временем Тэхён проведает Аду с пакетиком прохладной крови.

«Все как нельзя удачно!» — ехидно хмыкнул тот.

Глава 24

— Как самочувствие? Должно было попустить, — закрывает вампир двери и подносит девушке «пищу».

— Почему ей становится хуже? — спрашивает она про младшую.

— О себе думай, — вставляет он в пакетик резиновую прозрачную трубочку и усаживается без позволения на край девичьей кровати.

— Я задала вопрос… — произносит она, игнорируя пищу.

— Потому что она новорожденная, — спокойно отвечает ей Лудд и делает глоток из трубочки, — Держи. И пей.

— И? Насколько хуже ей может стать? — задает та вопрос, принимая стакан, но не делая глотка.

— Не знаю. Ей нужна кровь Барнбаса и только. Он… Как бы это сказать? Сможет излечить. Ремьер ей не в помощь, собственно, как и я. Ты, так тем более, потому что это вирус, как обычная болезнь. Но Руби не настолько окрепшая, чтобы вынести этот «грипп». Ты просила помочь тебе, но никак не ей. Конечно, я говорил, что выведу вас обоих, но чем — то нужно жертвовать.

— Ты… — она смотрит на него холодно, а после бросает стакан тому в лицо и, подскочив на месте, направляется прочь к двери. Такого удара в спину она не представляла.

— Ада! — рычит Ноа и идёт за ней, хватая за руку. — Не глупи, капелька… Если она нужна Реми, что он что-нибудь придумает, но я тебе сейчас снова говорю, что тебе стоит думать только о себе, ясно?!

— Я просила узнать, где Барнбас! Я просила помогать мне? Просила спасать откуда-то?! — прикрикнула она на него, держа слезы в глазах, — Она оказалась здесь, потому что я слепо поверила твоему брату, который уверял меня, что может ее спасти, а в итоге что? Отпусти меня!

— Чтобы увидеться с Барнбасом, — сжимает он ее руку крепче, — я должен выпульнуть вас отсюда, чтобы спрятать на другой территории. Ваша болезнь может сыграть нам на руку, понимаешь? От того, что я скажу, где он есть — ничего не изменится.

— Это ты сам так решил?! Снова… Я сказала отпустить меня…

Брюнет смотрит на девушку и отпускает ее руку.

— Адам. Он у него. Но это не значит, что он в клинике, — Ноа развернулся и направился прямо по коридору, чтобы выйти на балкончик и снова выкурить сразу пачку сигарет за раз.

Ада проводила его коротким взглядом и пошла к младшей. Стук в дверь.

— Руби… Можно?

— Проходи, — звучит голос младшей. Сидела, завернутая в одеяло, чтобы не смотреть на все раны, оставленные самой собой. А глаза круглые, смотря в стену, прокручивая там картинки с Ремьером.

Блондинка приоткрыла дверь и протиснулась в дверной проем.

— Я… Узнала где Барнбас… Вернее с кем… Когда Лудд отправит меня в город, я свяжусь с ним. А потом отвезу тебя к нему…

— Правда? — переводит она взгляд на подругу и раскрывается, вскакивая с кровати. Обнимает девушку крепко и прикрывает глаза. — Он злиться не будет, как думаешь?

— Злиться? Из-за чего? — удивляется Ада.

— Ну… Кхм… Из-за того, что мы здесь, — поджимает шатенка губы. Выдавать себя не хотела, но, кажется, она вся пахнет Луддом. Как и тогда, когда не помнила встреч с ним. А это точно были они.

— Не будет… Думаю, он поймет, что выбора не особо много было… Он будет рад. Ты голодна?

— Нет. Я напилась недавно… А ты как? Ты тоже уйдешь или останешься? — смотрит младшая уже ей в глаза, держа за плечи.

— Я-то куда? — усмехнулась Ада. — Мой дом теперь здесь… Да и… Кое-кто не сильно обрадуется.

— Ноа… Сказал, что Ремьеру нужно испить твою кровь. Мою он не взял… И не возьмёт думаю. И скажи… Только честно. Сколько мне ещё осталось? Ну, хочется хоть дожить до встречи с господином Барнбасом, — посмеялась шатенка. Не глупая, понимала, что здесь также, как и с обычным бешенством, но это в разы сильнее, а ее организм никак с самолечением не справится.

— Я не знаю… И… Я не знала, что задумал Ноа. Но вы обязательно встретитесь. Ты выпьешь его крови, и тебе станет лучше. Обещаю.