Вкус вишнёвой лжи. 1 часть

Мы сидим в кафешке и завтракаем: Назар угощает, потому что у меня с собой нет ни копейки. Передо мной чай и венские вафли, а друг пьёт кофе, заедая его уже третьим пирожным. Говорит, аванс получил, вот и шикует.

– А я говорил, – бурчит парень. – Предупреждал тебя, а ты «люблю, люблю, она не такая».

– Не нагнетай, – прошу я. – И так тошно. Видел её недавно, заплатила залог за меня, потому что братец отказался приезжать. То же мне.

Друг зло бросает ложку в тарелку и откидывается на спинку диванчика.

– Жаль я её не видел, – злится Костян. – Совсем охреневшая баба. Слышь, – наклоняется ко мне и понижает голос. – А, может, сдадим её прессе? Типа, что она с тобой мутила, и с твоим братом. У тебя же фотки есть с ней совместные? Отомстим, так сказать.

– Да не, – отмахиваюсь я, делая глоток горячего чая. – Пошла она. Мне плевать.

Назар смотрит недоверчиво, не верит.

– Чувак, я месяц бухал. Пытался понять, чё ж ей не хватало-то. Чё её на брата моего тянуло, – замолкаю, подавляя злость и отвращение. – Всё, хорош. Я устал. У нас есть проблемка посерьёзнее. Отец Иры, следак тот, видимо, догадался, что я могу общаться с Ольханской. По любому из-за Элли. Может, она даже стуканула ему, они ж с Иркой подруги, он её хорошо должен знать. Так что поосторожнее надо быть. Как он тебя ещё не спалил, не понимаю.

Друг отмахивается.

– Всё под контролем, – заверяет меня Костя. Слышать от него такое как минимум странно.

Зеваю. Хочется спать, голова трещит, тело ломит. И байк ещё нужно забрать, а то менты себе загребут и скажут, что так и было. А вернее не было. Исчез. Угнали. Испарился.

После стычки с Тёмой в квартире Назара я ни разу не встречался ни с отцом, ни с матерью, ни с братом. Один раз мне перечислили деньги на карту, и всё. Тишина. Словно забыли обо мне как о проблеме, которую не хочется решать.

Да, мне обидно. Больно. Неприятно. Я злюсь, нет, я просто в ярости, но жизнь на этом не заканчивается. Самое смешное, что об этом мне сказал бомж в СИЗО. Рассказал мне про свою житуху, и я понял, что у меня не так уж всё и плохо. Подумаешь, девушка от брата залетела. Пустяки…

И кого я пытаюсь обмануть?

– А чё у тебя с Ирой? – пытаюсь поменять тему.

Костя пожимает плечом.

– Да сложно как-то всё, – бурчит парень. – То злится, то целует, то бьёт. Короче, не знаю.

– Ну и правильно делает, надо же тебя контролировать хоть как-то, – коротко смеюсь.

Друг ничего не отвечает. Я смотрю в окно на испортившуюся погоду, и на душе становится грустно. Из моей жизни выпал целый месяц, а для меня это как вся жизнь. Нужно возвращаться в реальность. И первый шаг – новая татуировка. Логично, да?

Ложь 52. Стас

«Наследник крупной московской маркетинговой компании Артём Скворецкий объявил о помолвке с Элеонорой Макеевой. Дата свадьбы назначена на 4 января. Церемония будет закрытой, а…»

Переключаю канал, но улыбающееся совместное фото брата и Элли продолжает мелькать перед глазами. Весь декабрь только и делают, что крутят по всем каналам новость о свадьбе Тёмы. Думают, что так народ быстрее поверит в эту сказку?

4 января свадьба моего старшего братца и моей бывшей любимой девушки. Меньше чем через две недели.

Что теперь? Остались только злость и… свобода. Я будто потерял крылья, но обрёл рога. И хвост. А вместе со всем этим новую татушку на спине: сгоревшие перья крыльев, растущие из окровавленного настоящего сердца. Получилось эпично.

Какое счастье, что не успел набить имя Элли, а то пришлось бы сводить. Планировал сделать ей сюрприз в воскресенье сразу после семейного ужина. А получилось всё как-то не по плану.

Звонок в дверь.

Отрываюсь от новой плазмы и направляюсь к двери. Поворачиваю ключ, открываю преграду.

– А ты рискованная, – усмехаюсь.

– Испугался моего папочку? – улыбается.

Пожимаю плечом, отступая в сторону.

– Назар в курсе, что ты здесь? – интересуюсь я.

– В курсе. Просил передать.

Ира переступает порог, протягивает пакет и, пока я закрываю дверь, начинает раздеваться. Снимает красную шапку, смахивает с неё снег, шумно вздыхает. Лицо девушки раскрасневшееся из-за мороза, зато глаза светятся так ярко, словно Ольханская только что выиграла медаль на Олимпиаде.

Я помогаю Ире снять верхнюю одежду и, пока девушка расстёгивает сапоги, ухожу к столу.

– А где Костян? – спрашиваю я, вытаскивая из пакета несколько банок с полирующими средствами для моего байка. И ещё какие-то нужные ништяки.

– Работает.

– Так, я не понял, вы с ним мутите или нет? – поворачиваюсь к Ире – та, взъерошив волосы, проходит к дивану, но не садится.

Облокачивается о спинку и встаёт лицом ко мне.

– Нет. Мы с ним не мутим, – выделяет каждое слово. – Просто в последнее время часто общаемся. Это разные вещи. Он меня… – осекается. – В общем, помог справиться с ситуацией в школе.

Хм. Звучит как-то двусмысленно.

– Как там… – хочу сказать «Элли», но передумываю. – Как в школе?

Ольханская отмахивается, всё ещё пытается отойти после мороза и отогреться. Я вижу это по её лицу.