Вкус жизни

– И когда прошел период душевных бурь, когда чувства притупились, он все равно оставался ласковым, нежным, понимающим, заботливым. В наших отношениях было столько теплоты. Я любила его, но не сразу оценила его тонкую душу. С годами научилась его по-настоящему уважать. Нервное желание утвердить себя в семье сменилось ласковым покоем. И только тогда мы стали единым целым. А сначала мне трудновато было признаваться в своей неправоте. И он не сразу, постепенно открывал мне свою бесконечно прекрасную душу. Мудрый, сдержанный был. Он – моя главная награда в жизни. Только когда в моей жизни появился Саша, я стала настоящей, полной, самодостаточной. Он говорил, что есть базовые вещи, которые надо обязательно пропускать через себя, а есть те, на которые не стоит обращать внимание… Хотя обычной логикой и здесь не обойтись…

Женщины слушали откровение затаив дыхание, не желая пропустить ни единой мысли. Они понимали, что в рассказе Аллы нет любования собой и она не грешит преувеличениями.

«Рассказывает нам рождественскую сказку. В ее красивой мозаике, наверное, тоже недостает многих кусочков», – недоверчиво подумала Инна.

– Кажется, Гете утверждал, что в семье один должен быть молотом, другой наковальней. Ну, что-то в этом духе. И с таким лозунгом он строил свою семью? Наверное, он был человеком крайностей, – тихо и задумчиво произнесла Жанна.

– Чем старше мы становились, тем более трепетной становилась Сашина нежность и забота, боязнь потерять меня. Он всегда с радостью возвращался в свою семью-крепость. Семья не тяготила его, не умаляла его свободы, чего так боятся многие мужчины. Счастлив был в ней.

– И этот его стимул носил имя Алла! – величественно произнесла Инна и тут же получила от соседки по столу чувствительный толчок локтем под ребро.

«Алла властвовала в спокойном сознании силы своей любви. Моя свекровь добивалась внимания мужа мелочной сварливостью, капризами. О любви она, видно, знала только понаслышке. А что давали мои бесплодные усилия любви при беспримерном легкомыслии Федора?..» – грустно думала Эмма.

– Этому способствовало еще и то, что он очень любил дочь. Было время, когда я боялась, что ребенок затормозит рост моей карьеры. Потом поняла: Саша прав: семья – прежде всего. Он так внуков хотел… Удивительно порядочный, преданный был человек… Все хорошее в нем сошлось. Вот так и продышали вместе тридцать лет. Только не он меня, я его потеряла… и тогда узнала, что значит «боль моей любви». Неожиданно оборвалась его жизнь. И врачи не помогли. Больница была всего лишь короткой отсрочкой неизбежного. Он ушел, как принято говорить, упокоился с миром, а я с годами все ярче слышу его голос… Это чудо – найти себе пару. В основном людям всю жизнь приходится приспосабливаться друг к другу. Мне повезло. Выбор профессии и выбор мужа – вот два главных начала жизни женщины. Для меня они были равновелики. Но я ошибалась. Любовь и роскошь прекрасных человеческих отношений – важнее всего, приоритетней.

– Каждое твое высказывание – как непреложная истина, – с притворным смирением произнесла Инна, но вложила в эти слова столько циничного недоверия, что даже Лена недовольно покосилась на нее.

«Зачем, пусть даже скрытно, хамит? Все для того, чтобы лишний раз обратить на себя внимание?» – поморщилась она.

Жанна поспешила нарушить неловкое молчание после «невинной» выходки Инны.

– Кто-то из физиков-ядерщиков пошутил: «Удачно жениться – значит суметь вытащить ужа из мешка гадюк», – засмеялась она. – То же можно сказать и о замужестве. Не нарваться бы на удава.

«А чтобы защитить Аню, она и пальцем не пошевелила бы, – разгадав ее тактический ход, фыркнула Инна. – …Гимн верной любви поет Алла. А люди в большинстве своем неидеальны. У всех свои слабости и завихрения. У одних их больше, у других меньше. Разно-образие, черт его побери. Что касается меня… я в этом плане далеко не исключение, – иронизирует над собой Инна. – Я из тех, о которых говорят, что скорпион жалит себя своим же хвостом?»

– По счастью, и вкусы наши совпадали, и пристрастия, и мысли. Случалось такое: только я хочу что-то сказать, а он уже озвучивает мою мысль. И наоборот. Это не говорит о нашей предсказуемости или примитивности. Только о единении душ. У нас с Сашей были очень честные отношения. Мы говорили друг другу абсолютно все, потому что лучше такая близость, чем отдаление, которое часто заканчивается полным отчуждением или разводом. В Саше переплеталось все лучшее, чего может желать женщина: сердечность, нежность, понимание. И вообще… он умел любить, беречь, боготворить. Был у него талант видеть, слышать, чувствовать. Умел он из обыденного, житейского извлекать необыкновенное. До конца быть бы с ним рядом… Я каждой клеточкой души цепляюсь за наше с ним прошлое… Я оберегаю его, живу им, – сдавленно выдохнула Алла.

– Ой! Я зеленею от зависти. Такой и мне был бы в самый раз, – тихонько засмеялась Инна.

«Вот бы идти по дороге жизни как по ленте Мёбиуса. Мы могли бы продолжить с Сашей нашу жизнь и после…» – Алла грустно усмехнулась своим мыслям.