Вкус жизни

Я бы на твоем месте поостереглась в словах. Зачем идешь напролом? Что ты от этого выигрываешь? Хочешь прослыть бесшабашной, а получаешься безбашенной. Совсем с катушек слетела. Ты, случаем, малость не того?.. Собираешься продержаться в этой роли до конца? Слова твои, как удары кнута. В твоих устах даже золото от слова золотарь. С легкостью жонглера меняешь местами добро и зло. Своеобразное у тебя представление о человеческой природе. Не имеешь ни малейшего представления о доброте. Не потакай своему юродству. Не наглей.

Кулаки чесались, но Лиля словами изливала свою злость и обиду за всех на свете бывших и нынешних детдомовцев.

Но слова Лили почему-то еще больше завели Инну. Будто и впрямь у нее шарики за ролики зацепились. Она с надменным злорадством рисовала в голове картины своего торжественного ухода из компании… «и тогда они немедленно оценят мою истинную роль в своей жизни», – мысленно гордо произносила она.

Остальные женщины, потрясенные тупой черствостью, отчужденно и осуждающе молчали.

«Смотри, как держится!.. Инна свое бездетное страдание злостью изливает, – вдруг догадывается Лена, вглядываясь в оторопелые лица подруг, которые смотрели на Инну, разве что не разинув рты от изумления и раздражения. Она слишком отчетливо это ощутила, хотя и сама затруднилась бы объяснить почему. – …Только при чем здесь Аня? Я теряюсь: зачем она набрасывается на нее с такой кровожадной радостью, со злым задором, словно кто-то ее подхлестывает, зачем обрушивает на нее всю свою боль и раздражение за несостоявшееся женское счастье? Ведь понимает, что задевает ее больное место, и не спешит загладить свою вину, мало того – продолжает придирки. Даже при мне. Такого с ней прежде не бывало. Что за напасть! Почему она сделалась вдруг жестокой, спесивой брюзгой?

Нашла на ком отыгрываться. У Ани и без того пришибленный, плачевно-неловкий, даже какой-то жалкий, несчастный вид, точно с возрастом пробудилось в ней прежнее полудетское пугливое шараханье. Она и в студенчестве всегда плакала так тяжело и надрывно, обдавая меня потоками слез, что я не выдерживала и разряжалась вместе с ней…

Непотребная, непозволительно бестактная выходка. Можно подумать, с холодным любопытством исследует человеческие души на прочность. Обидела, оскорбила человека, и горя ей мало. Да еще делает непонимающее лицо. Я целиком на стороне девчат… И все-таки что-то с Инессой неладно. Наблюдательный глаз мог бы заметить, что она сильно изменилась. Часто отрывается от общего разговора, точно ее тревожат другие мысли, и вдруг задумывается и неподвижно глядит в одну точку. Недолго, конечно, но и это не в ее характере. А то вдруг плотоядно набрасывается. Ее поведение не в последнюю очередь следствие перенесенной болезни… не исключаю такого варианта. Больного человека надо щадить. В конце концов, ей самой тошно. Но ведь разошлась, спасу нет. Вот ситуация – стыдно сказать, глупо промолчать. Ей бы самой красиво уйти. Покаянную голову не рубят. Девчонки сразу бы простили. Так ведь не уйдет…

Анютка, мой милый маленький человечек с огромным добрым сердцем. Тихая, остроносенькая, не говорит, а чирикает. Есть в тебе счастливый дар великой любви и заботливости. А я никогда не могла поделить свою любовь между многими. Бывало, сердце разрывалось от жалости и нежности к несчастным ребятишкам, но что-то во мне клинило, не пускало, возникал неуместный страх. Досталось тебе сегодня от беспардонной Инки ни за что ни про что и на орехи, и на семечки. Все намучились с ней. И всех, наверное, испепеляет желание примерно наказать обидчицу. Благодаря Инне с большой долей условности можно сказать, что наша встреча проходит «на высоком уровне». Даже в моих глазах она главная зачинщица. Зачем она продолжает усугублять неприятие? Может, она сама от себя не ожидала такого фортеля и теперь, раздираемая противоречиями, казнится, как нашкодивший ребенок? – с грустью думает Лена, окидывая всех присутствующих осторожным внимательным взглядом. – Выдержу паузу и выйду в коридор «мило побеседовать» с Инной».

Вошла Кира и смотрит на Инну так, точно ничего более худшего об Ане от нее никогда не слышала. И ведь на самом деле это так. Кира чувствует напряжение подруг. Ситуация вызывает у нее вполне обоснованную тревогу. (Час от часу не легче! Детдомовские ведь могут и накостылять Инке, не отделавшись успокоительными словами, мол, не бери, Аня, в голову. Вздрючить на совесть не вздрючат, а пинка в зад крепкого дадут. Знамо дело. Так ведь говаривали в детстве? Хлопот тогда не оберешься.)