Вкуси меня медленно (ЛП)

– Расскажи мне, что происходит в твоей головке. Расскажи, что чувствуешь. – Он замер, на мгновение прикрыл глаза и застонал. – Боже мой! Только что понял, что я – Кэти.

– Не понимаю.

Он насмешливо покачал головой.

– Подо мной красивая женщина, а я прошу её обсудить чувства и будущее. Чёрт, да я хочу их обсудить. Я жалок.

"Не тай. Не тай, мать твою".

– Слушай, Джексон, дело не в тебе, ясно? Дело во мне. Я не могу ни с кем встречаться.

– Как будто я не слышал этого прежде. Как будто сам этого не говорил. – Покачав головой, он начал отстраняться от неё.

Не в силах остановиться, Ли'Ес обернула руки вокруг его талии, удерживая на месте. Твёрдые мышцы под её ладонями дёрнулись, как будто потянувшись к ней, желая большего. Она не могла позволить себе познать удовольствие от самых интимных прикосновений этого мужчины, но также не могла и причинить ему боль, отправив прочь.

– Я не рассказала тебе свой секрет, – произнесла она, облизав губы, с бешено бьющимся в груди сердцем. "Я действительно собираюсь это сделать?" Он только выгнул бровь. – Если бы я была с тобой, то не смогла бы оставаться верной. – Щёки покраснели от унижения. "Скажи это. Расскажи ему остальное". – Когда мне приказывают удовлетворить объект, я это делаю. – Всего несколько секунд назад ей не хотелось причинять Джексону боль, и она решила открыться, чтобы не ранить его отказом.

Однако вот она, бросает свои слова в него подобно ножам, пытаясь проникнуть ими до самых костей.

Лучше увидеть в его глазах ярость, а не отвращение или, что ещё хуже, жалость.

Джексон не отпрянул, и выражение его лица не изменилось. Он просто продолжал изучать её взглядом.

– Почему? – спросил он. Мгновение спустя глаза мужчины расширились, и ярость, которую она хотела увидеть, исказила черты лица. – Чип. – Оказалось, что эта ярость была направлена не на неё, а на Эстапа. – Скажи мне, – потребовал Джексон.

Ли'Ес кивнула, поджав губы.

– Да. Чип.

– Это насилие. – Его руки так сильно сжали простыни возле её висков, что голова девушки на мгновение приподнялась. – Кто этот кретин? – Голос Джексона был напряжённым, и она подозревала, что он задал вопрос только потому, что нуждался во времени, чтобы успокоиться.

Ли'Ес не станет называть имён. Покажись Джексон на пороге у Эстапа, пострадает от этого она. Тогда ей на самом деле прикажут убить его. Она сказала:

– Когда-то меня контролировали группа учёных и правительственный чиновник. Для них я была чем-то вроде домашнего животного. Только вкусной едой меня не угощали и к себе не прижимали.

– Держу пари, ты считаешь, что плохое обращение – твоя вина, а?

Вопрос он задал вскользь, вероятно, не подозревая о позоре, который она держала в секрете. Часть её на самом деле считала, что вещи, которые ей пришлось вытерпеть, происходили по её вине.

– Я прекратила с ними бороться. Я...

– Ты прекратила сражаться, чтобы выжить, милая. Они наказывают тебя, когда ты делаешь это, верно?

"Милая". Выражение нежности потрясло до глубины души. За свою жизнь Ли'Ес много раз слышала, как мужчины называли так своих женщин. И каждый раз от этого её сердце болело, а по венам бежала зависть. Теперь так обратились к ней, и это оказалось так же чудесно, как она и предполагала.

– Это не делает тебя слабой и не означает, что ты напрашивалась. Это делает тех мужчин садистскими мудаками, которые заслуживают смерти. – Тяжело выдохнув, Джексон провёл рукой по волосам. – Не удивительно, что ты ненавидишь, когда к тебе прикасаются.

Он заметил? В груди Мишки распространилась теплота.

– Тебе я позволила к себе прикоснуться, и никто не приказывал мне это делать.

– Это ничего не меняет. Чёрт побери! – с его губ одним за другим срывались проклятья, не крики, а шёпот, и почему-то это делало их только сильнее. – Каждый раз, когда они приказывали тебе сделать это, был долбаным изнасилованием! – Джексон впился в неё взглядом, прожигающим насквозь. – Ты не вернёшься к тем ублюдкам, поняла? – Не давая ей времени на ответ, он прорычал. – Скажи мне их имена.

– Мужчин?

– Да. Каждого из них.

– Они мертвы.

– Кто-то контролирует тебя сейчас. Он звонил тебе. Ты сама призналась. Я хочу знать его имя.

– А что ты сделаешь? Выследишь его? Убьёшь?

– Да, чёрт возьми! Медленно и болезненно. Для начала сдеру с его костей кожу, а затем заставлю откусить собственный член. Имя. Сейчас же.

Горячность Джексона была как успокаивающий бальзам для её проржавевших эмоций.

За свою жизнь Ли'Ес много раз рассматривала вариант, что создатели полностью лишили её человечности.

Теперь же она ощущала внутри отзывчивость, нежную как крылья бабочки.

"Однако эта отзывчивость убивает меня, – поняла Ли'Ес, – постепенно разрушает, раскалывая защитную оболочку, которая необходима, чтобы выжить в этом неприветливом мире. Я безжалостная. Жёсткая. Я должна быть".