Вкусная магия

– Кейн отправит пару ребят оценить потенциал расщелины, подумаем, как откачать оттуда остаточную магию. Больше мы ничего не сделаем.

– А как вы дойдете до расщелины? Если дом сошел с ума.

– Не волнуйся. – Уилл усмехнулся. – Такая магия только с виду страшная, а на деле – ничего особенного. С ней справится любой маг чуть сильнее твоей Умбри. Кстати, где эта умбрина? Надо спросить ее, не видела ли она что-то подозрительное. Я не понимаю, почему появился разлом, мы не проводили никаких взрывных работ.

– А что такое умбрина? Я знаю, что это какой-то дух тьмы или типа того, но она ведь разумная и зачем-то нужна.

– Конкретно твоя – трусливая, это ее и спасло. Умбрины – это сгустки темной энергии. Обычно подчиняются хозяину, исполняют его мелкие приказы. Но твоя, видимо, чудом выжила. Уж очень маленькая и слабая.

– Не похожа она на воплощенную тьму, – улыбнулась я, вспомнив, как Умбря обожает поесть.

– В семье не без урода, – философски заметил Уилл. – Идем, Котлетка, провожу тебя в комнату. Сиди там и не высовывайся, потому что, когда мы все стабилизируем, могут возникнуть разные сюрпризы.

– Какие?

– Ну… чья-то кровать, прилетевшая на кухню, или…

Он осекся, посмотрев куда-то наверх. Я проследила за направлением его взгляда и вскрикнула: по стенам стекала черная жидкость, отдаленно напоминающая кровь.

– Что это? – едва дыша, спросила я.

– Темная энергия. Идем быстрее, без меня они не обойдутся.

Удивительно, но Уилл словно чувствовал (а может, знал?), куда нужно идти. Он с непринужденной легкостью открывал одни двери, закрывал другие и вел меня через эту мешанину из комнат, стекающей по стенам тьмы и полнейшего бардака.

Наконец мы и впрямь оказались в моей комнате, да так неожиданно, что я моргнула и, не поверив собственным глазам, огляделась.

– Вау. Ты действительно в этом разбираешься.

– А то, – усмехнулся он. – Давай, прыгай под одеяло, Котлетка, я должен удостовериться, что ты не найдешь себе новых приключений.

– Хватит называть меня Котлеткой, – буркнула я.

Он даже отвернулся, чтобы я переоделась в ночную сорочку, но вот ждать, пока я спрячусь под одеялом, не стал.

– Готова?

Я пискнула, инстинктивно закрыв кружево на груди руками. Дома, в Хиглейк-граде, я носила и более откровенные костюмы, но в этот раз почему-то жутко засмущалась. Может, потому, что вокруг бушевала зима и неизвестная магия. Может, потому, что еще пару дней назад мы с Торном были готовы друг друга убить. А может, потому, что его глаза как-то странно блеснули, едва он повернулся. На меня так никогда не смотрели.

– Ладно, развлекайся, – выдавила я и обнаружила, что голос вдруг почти исчез.

– Спокойной ночи, – медленно произнес он, бесстыдно рассматривая меня с ног до головы. – Хейлин.

Мое имя у него получилось особенно проникновенно: чуть хрипловато, тягуче. Я никак не могла оторвать взгляд от его губ, а в голове вертелась назойливая и жутко странная мысль: какие они на вкус? Сладкие? Твердые? Горячие?

Не знаю, какие мысли в свою очередь одолевали Уилла и что он собирался делать, шагнув мне навстречу, но едва мое дыхание остановилось в ожидании волнующего мига, шкаф вдруг затрясся.

– Это что, тоже прорыв магии? Я отказываюсь здесь спать! Возьмите меня с собой, а? Я не буду мешать. Я… я попробую найти кухню и сделаю вам бутербродов.

– Спокойно, Котлетка. Это всего лишь…

Когда Уилл распахнул двери шкафа, я никак не ожидала увидеть там Умбрю, хотя, пожалуй, эта мысль была бы первой у нормального человека. Я уже успела выдохнуть и передумать идти с утра пораньше к таинственному разлому, но вот Торн что-то не спешил расслабляться.

– Выходи, – приказал он.

Синие глаза заметались из стороны в сторону. Умбря категорически отказывалась покидать шкаф. Чего это с ней?

– Я сказал, выходи. Не зли меня.

Поникшая, грустная и виноватая Умбря вылетела из темных недр моего гардероба и зависла посередине комнаты, а Уилл сунул руку к полке и вытащил горсть черных кристаллов. Похожих на те, что я у него уже видела, но гораздо больших по размеру.

– Это что? – ледяным голосом спросил он. – Я тебе что сказал? Я тебе велел держаться подальше от рудника. Ты что сделала? Куда ты полезла? Что ты там натворила?!

– Уилл… – робко позвала я. – А что она сделала?

– Влезла куда не просят и… Стой! Куда полетела?!

Умбря вдруг сорвалась с места, юркнула в щель между полом и дверью, и была такова! Уилл среагировал мгновенно: он бросился за ней. С разницей буквально в секунду с места подорвалась и я, не желая отдавать любимую и родную тень на растерзание разъяренному Уиллу.

Я знала одно: нельзя терять их из виду! Едва закроется дверь, только-только я останусь одна, как уже не найду ни Умбри, ни Уилла. Поэтому со всех ног я бежала спасать любимую нечисть, забыв и о том, что на мне лишь кружевная ночная сорочка, и о том, что еще недавно я думала о каких-то глупостях, стоя очень близко к Уиллу.

Пробежав коридор, мы оказались в библиотеке, а оттуда вылетели в холл. Краем глаза я заметила в этом самом холле чье-то присутствие, но почти не обратила внимания. Ровно до тех пор, пока не раздалось:

– Хейлин ди Амос!

Ой… папа.