Вкусная магия

Среди подарков был мой портрет, написанный углем. Папе он очень понравился. Пожалуй, это была единственная вещь, взять которую он не возражал. Как по мне, на портрете я получилась слишком красивой. В реальности в зеркале отражалась взъерошенная и уставшая Хейлин, не имеющая ничего общего с роскошной красоткой при деньгах. Ох и времени уйдет на то, чтобы восстановить стиль и лоск!

Еще мне принесли блокнот ручной работы, украшенный самоцветами. Топорно сделанный кулон с лунным бриллиантом (но эта нарочитая кустарность только придала ему шарма), книгу, резную шкатулку.

За неимением развлечений, многие делали что-то руками из негодной породы или дерева. Порой оставалось только поражаться тем, какие изящные вещицы могли создавать суровые с виду работяги. А уж из-за того, что эти вещицы делались специально для меня (ну зачем кто-то бы стал в уединенном северном доме без женщин делать кулон?), и вовсе приходилось сдерживать трогательно-слезные порывы.

Надо признаться, возвращения я даже немного боялась. Что скажу Ариану и его друзьям, родителям? Простите, не хочу вас больше знать? Или, может, стоит попробовать вернуть дружбу? Но если я не хочу?

– Не руби сплеча, – посоветовал папа, когда я обратилась к нему с этим вопросом. – Твой Ариан мне тоже не слишком-то нравится, но ты любила проводить с ним время. Возможно, полюбишь снова. Не отталкивай от себя всех прежних друзей. Нам предстоит долгая дорога к здоровью.

Оно, к слову, напоминало о себе. К счастью, не затяжными обмороками, хотя это был вопрос времени. Но периодически я чувствовала приливы слабости и чудом держалась, стараясь не пугать окружающих резкими переменами в самочувствии.

– Все собрала? – Папа поднялся. – Сумку для зверей оставила?

– Даже две!

Я показала две сумки, одну из которых одолжил Цвейг. В ту, что привез папа, снова залезет Тигра, а в маленькой повезу Умбрю. Она умудрялась помещаться даже в небольших объемах. На то и тень.

– Тогда постарайся пару часиков поспать. Дракон рано утром, выйдем за час до взлета.

Он погасил свет, оставив меня наедине с ночью и мыслями. Но если бы уснуть было так просто! Я сидела у окна, глядя на заснеженный лес, и почему-то совсем не чувствовала страха. Сначала в памяти привычно всплыла картина со стоящей у деревьев мамой, но ее быстро вытеснило другое воспоминание. О том, как сильные руки сжимают меня, как вокруг пляшут черные тени и зло уходит, отступается. Как горячие пальцы растирают ноги, как впервые хочется выплакаться и поделиться.

Ну почему, почему он так повел себя? Хотя что значит – почему. Почему – понятно. Уилл понял, что наделал своей магией, и пытался хоть как-то загладить вину. Но я-то? Я же ненавидела его! Я думала, никогда больше не встречу человека, который вызывает во мне такое обжигающее раздражение! А он был все время рядом, все время на шаг впереди.

Воображение дорисовало Уилла, бредущего по тропинке к лесу. Почему-то в фантазии он был без рубашки, и это заставило покраснеть. Я с удовольствием представила мощные плечи, идеально натренированные мышцы спины. Он медленно шел к куполу.

Я несколько раз моргнула. Нет! Это была не фантазия, он действительно находился там, на морозе, практически обнаженный.

«Уилл!» – хотелось закричать мне.

Он должен одуматься! Сумасшедший, там же ужасно холодно!

Я взялась за щеколду на окне, но тут же отдернула руку, словно обжегшись.

– Не учишься ты на своих ошибках, Хейлин. Один раз тебя выманили на такой же трюк, так ты и второй чуть не попалась.

Уилл обернулся, словно почувствовал мой взгляд, но я решительно задернула шторы. Нет уж, больше никакой северной нечисти. Скоро я буду дома, под родными пальмами, на золотистом песочке частного пляжа.

– Всем спать! – громко объявила я.

Тигра и Умбря синхронно открыли по левому глазу – они-то давно спокойно себе дрыхли. Я влезла между теплыми питомцами и закрыла глаза. Не получится уснуть, хотя бы согреюсь.

Но уснула довольно быстро, а наутро все сборы прошли в какой-то сумасшедшей спешке. Цвейг как мог помогал мне вытаскивать сумки, но даже с его помощью мы не могли справиться с балаганом, имя которому было…

– Тигрюмбря. Я буду называть твою нечисть Тигрюмбря, – заключил отец, наблюдая, как Тигра носится по комнате с тенью на спине.

– А это тоже твой питомец? – спросил Цвейг, рассматривая Умбрю.

– Ну да, – с самым невинным видом соврала я. – Папа привез.

– Нашла на кого свалить, – буркнул папа. – Все. Выдвигаемся.

Я почувствовала, как сердце сжимается. Неужели я больше не увижу этот дом? Не войду в эти двери? Не буду готовить на кухне. Неужели все вот так и закончится? Дракон увезет меня к морю, а северные приключения я буду воспоминать, как далекий, наполовину забытый, сон?

– Пиши нам, Котлетка, – попросил Цвейг.

Меня вышло провожать так много людей, что я совершенно недостойно леди хлюпала носом. А папа был удивлен. Он явно думал, от меня тут все на стенку лезут, а оно вон как оказалось.

Если бы мы не спешили на дракона, прощание превратилось бы в длинную церемонию.