Владимир

Мало было христиан только среди воевод и тысяцких, и это неудивительно: непрерывно воюя с Византией, они ненавидели все греческое, в том числе и христианство, но все же некоторые из воевод, например Волчий Хвост, Слуда, тайком посещали церковь на Почайне.

Когда же на Горе появилась царевна Юлия, а вслед за нею двинулись в Киев священники, и бояре и мужи все больше и больше стали говорить о чудесном Константинополе, о богоспасенной Византии.

Князь Ярополк, конечно, знал обо всем, но не только не ссорился с боярами Горы, а, наоборот, потакал им или же молчал.

Он молчал, потому что в душе был согласен утвердить епархию Фотия, пустить на Русь тысячи греческих священников, сделать все, чего пожелают императоры ромеев, ибо ведь ныне он был их родичем, надеялся прославиться, как они.

Странно, правда, было то, что императоры молчали. С тех пор как в Киев приехала царевна Юлия, они словно воды в рот набрали. Из Константинополя приезжали купцы и священники, монахи и снова купцы, не было только послов, с которыми Ярополк мог бы говорить о деле.

Впрочем, он понимал императоров: им, должно быть, и неудобно было вести переговоры с Ярополком: ведь на Руси было два князя, он в Киеве и еще один, Владимир, в Новгороде.

На это ему не раз намекала и Юлия, а однажды вечером повела с ним разговор откровенный и жесткий.

Она приехала в Киев худощавой, тоненькой, стройной, темноглазой и темнобровой, живой, как ласточка, – такой ее полюбил Ярополк.

За короткое время, живя на Горе, Юлия изменилась: исчез южный загар, она слегка пополнела, округлились ее грудь, стан, бедра, – Киев и Гора пошли впрок Юлии, она расцвела, как чудесный цветок.

Одно тревожило князя Ярополка: проходили месяц за месяцем, Ярополк, думая о будущем, хотел иметь сына царской крови, но Юлия не признавалась, не говорила, что собирается стать матерью.

– Ты поистине великий князь, – начала говорить Юлия, -в Константинополе я представляла тебя красивым, нежным, милым, а ты оказался гораздо лучше, чем я думала.

Положив руки ей на плечи, он смотрел в глубину темных глаз гречанки.

– Чем же я лучше? Скажи, Юлия!

– Ты не только красивый, нежный, милый, но и смелый, сильный, непоколебимый, у тебя есть надежная опора – твои воеводы и бояре, мужи, дружина. Киев – это маленький Константинополь, ты тоже похож на императоров.

– Почему только похож?

Юлия, как видно, давно готовилась к этому разговору и теперь не торопилась. Ярополк подумал, что она не хочет его обидеть.

– В Византии есть только один император, он наместник Бога на земле и единый властелин, василевс всей Империи.

Юлия поразила Ярополка в самое сердце – сравнение с императором было не в его пользу. Ярополку слишком далеко до Бога, он не властелин всей Русской земли.

– В Константинополе, – ответил на это Ярополк, и Юлия заметила, что его лицо сразу стало злым и хищным, – ныне два императора, Василий и Константин, а на Руси два князя…

Она поняла, что затеяла опасную игру, но не отступила.

– В Константинополе ныне, – с усмешкою сказала Юлия, – действительно два императора, но они сидят в одной Золотой палате, Империей правит только Василий, и к тому же оба они порфирородные.

Ярополк усмехнулся, понял намек Юлии.

– Да, – согласился он, – князь новгородский Владимир -мой брат, но мы сыновья не одной матери, меня родила угорская княжна Предслава, а он – сын рабыни.

– А разве сын рабыни может быть князем? – спросила Юлия.

– Отец мой Святослав посадил меня князем в Киеве, брата Олега – в земле Древлянской, а Владимира – в Новгороде. Но сейчас уже Олега нет, нас осталось двое, я и сын рабыни Владимир.

– До каких же пор ты будешь терпеть на земле Русской еще одного князя, сына рабыни? И не боишься ли ты, что этот… твой брат объединится с какой-нибудь другой империей, пойдет против тебя?

Ярополк понимает, на что намекает Юлия. От Новгорода и впрямь близко до Свеарике, не так далеко и до Германии, а уж они-то с радостью помогут Владимиру.

– А Византия мне поможет? – спросил Ярополк Юлию. Долгое молчание. Юлия думает – будущее висит на острие меча.

– Императоры ромеев тебе помогут.

На Ярополка смотрят глаза, напоминающие глаза Богородицы на византийской иконе.

5

Толпа изможденных людей с длинными волосами, в черных рясах, подпоясанных веревками, двигалась по Червен-скому гостинцу. Сменяясь, по очереди они несли на носилках большую, вырезанную из кипарисового дерева корсту, сзади в крытом возке, запряженном четверкой лошадей, ехали два священнослужителя – епископ Лев и священник Рейнберн. Время от времени они выглядывали через оконце возка, равнодушными глазами смотрели на бесконечный гостинец, там же в возке ели и пили вино, временами погружались в блаженный сон. Еще дальше за возком гарцевали на резвых конях десятка два вооруженных всадников.

Так достигли они города Киева через Щекавицу, куда упирался гостинец, проехали на Подол, поговорили с градскими мужами, добиваясь свидания с князем Ярополком.

Узнав, что это за люди, князь Ярополк принял их в Золотой палате, выслушал.