Владимир Герлах. Изменник

Галанин чувствовал себя плохо, физически и душевно. Наверное, немного простудился вчера на ночном дежурстве под проливным дождем, который его понемногу промочил до нитки, лихорадило. С другой стороны был недоволен собой. Сначала все шло очень хорошо. Он понемногу привык к штабу батальона, где приучил к себе немцев и русских, а из штаба он мог легко руководить и следить за жизнью всего батальона. Через приемщиков, которые два раза в неделю приезжали из рот, тщательно записывал все, что они ему рассказывали о своей службе и начальстве. Вечерами лежа на верху на своей койке, где, перестав бояться света, бегали радостные и смелые клопы, просматривал и дополнял свои записи. Работу эту вел методично и упорно, что бы получить точную картину причин разложения батальона и постараться найти способы, что бы остановить движение к гибели всех, немцев и русских.

Купив в кантине большие листы писчей бумаги, писал докладную записку генералу Аккерману, метил при оказии отправить все свои соображения генералу, который, он был уверен, примет соответствующие меры. Работа была трудная и кропотливая и что бы довести ее до конца, нужно было терпеть, лгать и изворачиваться! Терпеть и молчать, наблюдая издевательства и самодурства Рока, Меера и Перзека, изворачиваться и лгать русским, начинающим терять терпение и готовым начать кровавую баню для всех немцев и для него тоже! Стиснув зубы шел по своей дороге среди тьмы опустившейся на батальон, пользуясь иезуитским лозунгом: Цель оправдывает средства! Для вящей славы Божьей! Мечтал о том дне, когда он сможет перестать молчать и лгать и был одинок со своими мечтами, не раз вспоминая мертвых: Розена, Шаландина, дядю Прохора, тетю Маню… Но они были далеко и ничем не могли помочь! И вот почти закончил свою докладную и собирался отправить ее с унтер офицером Гросом, единственным немцем, который слепо ему верил и ему во все подчинялся. Грос должен был отправиться в распоряжение штаба армии, помогли старые партийные связи и передать лично пакет Галанина Аккерману. И, вдруг, эта идиотская история с пьяными русскими девками! Эта ненужная нелепая щепетильность! Не смог терпеть! хотя там терпеть и не нужно было! Был дебош, в котором он мог вести себя так как вел Батурин, т. е. есть, пить и наблюдать! Вместо этого скандал! Хорошо еще что Рок ограничился только переводом его в роту! Мог бы застрелить на месте и остальные немцы его бы покрыли! И вот из за этого глупого самолюбия и жалости к несчастным девкам приходилось теперь идти в лесу под холодным дождем, служить в глуши, из которой не было никакого выхода!

А глушь была отчаянная, еще хуже чем в К! Ни одного районного города, редкие колхозы разбросанные по берегу Узы и железной дороги со странными наводящими тоску названиями: Болота, Мхи, Мглы, Осины, Погиблово, Пропойное! Раньше до немцев были бедные, сейчас за два года немецкой оккупации совсем нищие. Снова оделись колхозники с их бабами, девками и детьми в лапти и рванные лохмотья. То что удалось спасти от урожая, молотили по старинке цепами, перемолов кое-как тайком, ели плохой ржаной хлеб с соломой, гнилую картошку и капусту, запивали квасом, иногда самогонкой, которую гнали тайком из совсем сгнившей картошки, нищие, совсем бедные, голодные и холодные, разутые и раздетые. Вот до чего довела проклятая немецкая свобода! Немудрено, что с нетерпением ждали, как жаркого солнца, возвращения советской власти, хоть и там плохо, а все же веселее погибать под родной пулькой! Помогали партизанам последним своим достоянием, сами шли им на помощь и звали туда этих дураков, изменников из Восточного батальона, несших здесь караульную службу: «Идемте, не бойтесь! Хуже не будет! все равно фрицам капут ихний подходит!»